— Ну вот! — вскричал сверчок. — Не успели!
Птица поглядел в окно и нервно прочирикал.
— Не успели? Чего? — не поняла Анна.
Но никто так и не ответил на ее вопрос. Птица подлетел к золотой клетке и уселся на ветку живого растения, растущего в горшке. А сверчок тем временем вскарабкался на кровать, перебрался к тумбочке и встал на ее поверхности в ожидании чего-то.
— Что происходит? — подбежала к нему Анна.
— Мы не можем говорить с вами с рассвета и до заката, мисс, — объяснил сверчок, гордо выпрямившись и спрятав часы в карман. — И так как мы не успели ничего вам рассказать, придется ждать вечера.
— Вечера? — опешила Анна. — А сейчас я буду целый день одна?
— Да, мисс, — нежно проговорил птица с другого конца комнаты. — На закате мы к вам вернемся. Дождитесь нас, и мы дадим ответ на все ваши вопросы.
Анна не отрывала взволнованного взгляда от сверчка. Ей казалось, что должно было случиться что-то страшное.
— Чад! — позвал птица.
— Что? — ответил сверчок, не двигаясь с места и вглядываясь в окно.
— Мои очки, — напомнил птица, взглядом указав на разбитые стекла.
Сверчок слабо кивнул головой и стукнул тростью по поверхности деревянной тумбочки. Анна сразу поняла, что должно произойти существенное изменение. Она повернулась в сторону разбитых очков. Осколки чудесным образом взлетели в воздух и стали склеиваться между собой. Через пару мгновений они, полностью восстановленные, плавно подлетели к птице.
За первым лучом солнца небо озарил второй, а потом и третий.
Девушка пристально смотрела на сверчка. Она следила за ним, за каждым его движением и вдохом, словно тот должен внезапно исчезнуть. Однако, вместо того, чтобы раствориться в воздухе, как предполагала Анна, сверчок замер на месте и более не пошевелился.
Но Анна не поверила ему. Наряженное во фрак насекомое почти наверняка притворялось!
«Издевается надо мной», — подумала Анна.
Девушка ткнула в него пальцем, но сверчок не ахнул от возмущения и не сдвинулся с места. Еще раз коснувшись его, Анна случайно уронила сверчка на спину. Теперь все понемногу прояснилось. Сверчок снова стал сувениром! Таким, каким она увидела его в первый раз!
Анна тяжело задышала от снизошедшего на нее осознания. Чтобы удостовериться в правильности сделанного вывода, она с волнением подбежала к золотой клетке. Та красиво мерцала в лучах восходящего солнца. Анна вгляделась в птицу и обнаружила, что тот, так же, как и сверчок, застыл в одном положении.
Глава 15
Оставшись в одиночестве, Анна подошла к окну. Наблюдая за тем, как длинная и полная чудес ночь отступала, а на смену ей приходил рассвет, она растерянно размышляла обо всем случившемся. Из сереющей темноты начали проступать очертания окружающего мира — силуэты домов, деревьев. Лучи солнца прокрадывались в каждый тенечек и уголок.
Ее похитили для того, чтобы она исцелила хозяина этого замка. Но как она могла это сделать? Анна по привычке нахмурилась, как делала каждый раз, когда пыталась в чем-то разобраться. От этого брови сошлись на ее переносице, создавая морщинку на лбу. У нее нет никаких познаний в области врачевания. Так как же она может принести пользу этому их хозяину?
И если Анна не знала ответа на этот вопрос, то понимала другое: вероятнее всего в последний месяц девушек похищал именно владелец этого замка. И возможно, с той же целью, с какой была похищена она. Он пытался найти того, кто сможет его исцелить. Но девушки, видимо, не подходили ему, и хозяин избавлялся от них. Он лишал их памяти, чтобы они забыли и о нем, и о его замке, и о проживающих в нем существах.
Натали находилась в положении Анны. Но ее отпустили в течение двух дней. Так значит ее, Анну, вот-вот скоро должны отпустить домой.
Голубые, как ясное небо в солнечный день, глаза устремились вдаль. Анна заметила те самые три звезды, создающие треугольную форму. Небо стремительно светлело, наливалось синевой, и звезды тускнели на глазах. Их яркое свечение угасало и почти исчезло за черным пологом неба. Она смотрела на звездный треугольник из своего окна еще тогда, в ночь побега. Они и еще одна — самая яркая звезда посередине — показались ей чем-то волшебным и загадочным, словно в них заключалась скрытая от мира тайна. И только она, единственная из всех, видела в них судьбоносный знак.
Вдруг до Анны донесся чей-то далекий и протяжный вой. Сначала она не обратила на него должного внимания, но вой стал ближе, громче и отчетливее. Очевидно, выл волк — гулким, низким голосом, идущим, казалось, из самой глубины звериного сердца. Анна задрожала, услышав вой еще раз. Что-то в нем страшило ее, навевая мысли о безумстве зверя.