— Все, что вы говорили, — обман, — задыхаясь от возбуждения, проговорила Анна заплетающимся языком.
Уголок губы графа дернулся в холодной усмешке. Он хотел отвести от нее взгляд… но не мог. Что-то удерживало его и не позволяло перестать смотреть на нее. Разъяренное лицо Анны запылало ярким румянцем. В холодной комнате, в которой она не́когда дрожала, ей сейчас было жарко. Душно. И желание сбежать стало еще сильнее.
— Я никогда не лгу, — признался граф, продолжая вглядываться в нее. — И вам ни в чем не соврал. Мои слова — правда. Все, что вы слышали, является неотвратимой истинной.
Анна часто дышала. Как хотелось ей возразить ему. Ответить достойно и громко на его столь уверенный и гордый тон. Но по неясной причине губы плотно сомкнулись, и голос, словно ему что-то препятствовало, никак не мог прорваться наружу.
— Если вы так рветесь домой, — предложил граф, сумев наконец отвести от нее глаза, — то на закате Сэм отведет вас обратно в город.
— Ни к чему, — поспешно прозвенел ее голос, напомнив графу звук разбивающейся посуды. — Я сама найду дорогу.
— Одной идти опасно, слишком много разбойников, — возразил граф. — Пойдете либо в сопровождении Сэма, либо навечно останетесь в замке. Как вам угодно?
Анна недовольно вздохнула.
— Хорошо, — пришлось ей сдаться. — Пойду с этим вашим Сэмом. Но… — Анна, прокашлявшись, осторожно добавила: — перед этим вы лишите меня памяти?
Граф неожиданно вспылил.
— Я лишаю девушек памяти не ради собственной безопасности, а ради них самих, — он думал, что Анна сама догадается о причине, по которой он так поступал с похищенными, но ее недоуменный взгляд говорил об обратном. Тогда он вынужденно продолжил объяснение, все больше раздражаясь ее недогадливостью, из-за которой самые простые вещи необходимо было растолковать. — Мой замок никому никогда не найти, если я того не пожелаю. Никто не узнает о моем существовании, только если я сам не откроюсь ему. Вы вовсе не представляете для меня опасность. А вот если вы начнете трезвонить о замке на холме, которого никто никогда не видел, а также о графе и о говорящих сверчках и птицах — это едва ли закончится для вас чем-то хорошим. Вас сочтут сумасшедшей и в лучшем случае оградят от общества. А в худшем — примут за одержимую. Тогда, — с презрительной усмешкой протянул он, — ваши уважаемые священники заставят вас пройти необходимые обряды по изгнанию дьявола из вашей души и головы. А если это не сработает, то вас убьют, посчитав приспешницей сатаны.
Анна невольно опустила некогда напряженные плечи. Ей стало значительно легче от его признания.
— Если я буду молчать и делать вид, что ничего не происходило, вы оставите мою память в покое? — спросила она и, чтобы не выдать своего волнения, сжала ладони в кулаки.
Граф молча кивнул.
— А пока наберитесь терпения и дождитесь заката, — предложил он. — Как только сядет солнце, вы отправитесь домой.
Мгновение спустя граф исчез. Стоило Анне моргнуть, как в кухне она оказалась совершенно одна. Она огляделась по сторонам, удостоверившись в полном одиночестве. Эта был их первый и последний разговор. И вряд ли она еще когда-нибудь его увидит.
Глава 22
После разговора с графом Анна позавтракала свежеиспеченными булочками, которые оставил для нее владелец замка и выпила чашку горячего чая.
Через окно, которое она вновь распахнула, в кухню проникало золотистое сияние солнца. Поднявшись высоко в небо, оно освещало долины, скалы на побережье и крыши городских домов пылающей оранжевой окраской. Пробиваясь сквозь причудливые облака, светило щедро раздаривало утренние лучи, делясь со всей природой особенным теплом.
Анна не ощущала на сердце прежней тяжести и больше не боялась забвения. Почему-то разговор с графом принес ей странную смесь надежды и радости. Несмотря на холодность хозяина замка, Анна ему поверила. Пообещав девушке, что не лишит ее памяти, он ничем не дал понять ей, что она может сомневаться в его словах.
После завтрака Анна решила отвлечь себя чем-нибудь, чтобы время пролетело быстро и скорее наступил закат. В предвкушении возвращения домой уже этим вечером Анна не могла думать ни о чем другом, кроме как о своем уходе.
Уже сегодня она увидит отца! Конечно, Анну пугало предстоящее объяснение с родителем по поводу ее побега, но радость от предстоящего возвращения перекрывала чувство страха.
Анна прошлась по коридору и спустилась в зал, в котором прямо из мозаичного пола росло огромное и высокое дерево. Замерев напротив оголенного растения и подняв голову к потолку, Анна оглядела кривую верхушку дерева задумчивым взглядом. Растение словно простирало к потолку сухие искривленные руки, чтобы пробиться через него к небу.