Анна понимала, о какой ночи идет речь. В ночь похищения, лежа на кровати в комнате замка, она очнулась на некоторое время и увидела над собой его желтые глаза. Так значит, он проверял наличие метки.
— Мне пора домой, — найдя в себе силы произнести слова, давшиеся ей с большим трудом, заявила Анна и устремила взгляд в сторону города, до которого оставалось так мало, что сияние уличных факелов доходило даже до леса.
Сделав шаг по направлению к дому, девушка уже собралась покинуть графа, но хозяин замка вцепился в нее, останавливая. Едва его пальцы сомкнулись на ее плече, как кожу девушки обжег страшный холод. Такой сильный, что она задрожала.
— Я не могу вас отпустить, — только и сказал он и с разрезавшим тишину хлопком перенес ее куда-то.
Когда она увидела знакомые стены комнаты, в которой провела последние два дня, то не поверила своим глазам. Быть того не может! Она снова в замке!
— Нет, — судорожно мотая головой, вскричала Анна, — я хочу домой! Отпустите меня домой! Вы обещали!
Ее душераздирающий крик растопил бы сердце кому угодно, но граф Эмирсон лишь молча выдохнул и покинул комнату, закрыв за собой дверь. Анна ринулась за ним вслед и вцепилась в ручку в попытках распахнуть ее. Но как бы она ни старалась, дверь не поддалась. Он запер ее.
— Нет, нет, — от безысходности упав на колени, залилась слезами Анна. — Нет… нет…
Она безутешно плакала, всхлипывая и тяжело дыша. Теперь ей не увидеть отца и дом.
А в то время, пока Анна, не в силах сдерживать боль, выплескивала ее в рыданиях, Альберт, ставший невольным свидетелем чудесного спасения девушки от волка неким мужчиной в плаще, в замешательстве встал из-за куста.
Его угрюмое лицо раскраснелось от гнева. В момент, когда граф, использовав магию, исчез вместе с его невестой, Альберт отвлекся, а когда повернулся обратно, то девушки там уже не было. Куда она исчезла вместе с мужчиной, которого Альберт ошибочно принял за ее любовника, он не знал. Но успел сделать скоропостижный вывод, приведший его в неистовство. Вот значит как! Папаша Раин, выходит, все это время держал его за дурака. Знал, что у дочери есть любовник и, чтобы избежать свадьбы и позволить чертовке быть с любимым, умело подстроил ее похищение, не забыв перед этим выторговать себе прощение долга. Ну хитер! Ну удалец!
Теперь все сложилось для Альберта в единую картину. Вопросы отпали сами собой, а злоба вспыхнула с такой силой, что он готов был спалить весь этот лес к чертям собачьим, если бы у него только была такая возможность. Он не любил, когда его обманывали и тем более — потешались над ним за его спиной. Желание отомстить и обрушить на головы обидчиков ужасные страдания вспыхнуло в душе Альберта неукротимым пожаром.
Глава 26
Анна долго плакала, сидя на полу и облокотившись спиной о закрытую графом дверь. А когда сил плакать не осталось, она заснула крепким сном. Хранящие загадочную историю стены замка сгрудились и унесли ее далеко-далеко, куда никогда не добраться пешим ходом, сколько бы дней ты ни провел в дороге. Только во сне Анна могла открыть двери в прошлое и узнать тайны давно минувших дней…
Она сразу узнала место, в котором оказалась. Это был уже знакомый ей зал в разгар торжества. Знатные гости кружились вокруг мощного дерева в восхитительном танце под чарующую музыку, изливающуюся из скрипичных струн. Подолы длинных платьев порхали в воздухе, словно разноцветные всполохи. Те же гости, что не участвовали в танце, не сводили взглядов с танцующих пар, негромко переговариваясь между собой и выражая свое восхищение вечером.
Но Анну все это не интересовало. Она обернулась и поглядела на восседавшего на высоком троне молодого мужчину, чей добродушный взгляд скользил по залу из-под темных бровей, но не задерживался ни на ком подолгу, пока… Сердце Анны вдруг вспыхнуло жаром. Взгляд юного правителя остановился на ней. И если бы он мог видеть ее в ту минуту, то его внимательный взор прожигал бы не воздух, а ее голубые глаза. Но он ее не видел. Смотрел лишь сквозь нее. И взгляд его темных глаз все больше казался ей знакомым, будто сотни лет назад она уже смотрела в них.
Неизвестно сколько еще она продолжала бы вглядываться в его глаза, если бы не отвлекший ее грохот открывающихся дверей. Как и все гости, она устремила взор в сторону звука и сразу узнала того, кто стоял на пороге. Это был Сэм. Но выглядел он куда лучше и моложе, чем сейчас. Одет он был в темный строгий камзол с серебряным воротником, а в его жестких волосах уже виднелась редкая проседь. Но лицо не было бледно как мел, а имело вполне здоровый цвет и даже румянец. И только взгляд выдавал, что прислужник графа был чем-то встревожен.