— Это медальон! — крикнула она.
— Что? — я увернулся от очередного удара кулаком, который мог выбить из сознания, и пнул орка в коленную чашечку, следуя примеру малышки, а он взвыл, хватаясь за больное место. У меня появился отличный шанс вырваться, поэтому я поднялся на ноги и отскочил в сторону. — Ты о каком медальоне, детка? — спросил, понимая, что разговоры с ней помогают.
— Бубенцы херувима — это не то, что вы себе думаете… — я мельком взглянул на Эстер и заметил румянец на её щеках. — Это медальон, означающий ранг херувима.
Ангельское отродье! Этот орк оказался из выносливых. Я заметил, как он несётся на меня, но не успел увернуться.
— Кьер, мы должны бежать вместе! — закричала Эстер, прикрывая рот руками.
— Беги, детка!
— Беги! Я сожру его, а потом догоню тебя! — прорычал орк, а я двинул ему в челюсть, чтобы не смел и слово говорить моей малышке. — По запаху-у-у! — всё-таки протянул орк, и из его рта пахнуло тухлятиной.
Со стороны Эстер послышался крик. Громкий, словно её кто-то схватил. Я хотел броситься к ней, но увалень прижал меня к земле. Удалось повернуть голову и взглянуть. Малышка сорвала свой кулон и начала обращаться, а у меня в эту секунду так сжалось сердце от страха за неё, что я пропустил мощный удар, от которого появился гул в ушах.
«Ну всё, урод, пора тебе познать силу дракона», — подумал я, решив, что должен использовать остаток сил на обращение.
Обратиться я не успел, потому что острая светящаяся сталь перерезала глотку орка, и он, захлёбываясь собственной кровью, начал обмякать. Я чудом выкарабкался из-под его туши и с удивлением посмотрел на Зейна, протягивающего мне руку. Отказ означал бы оскорбление, поэтому я принял помощь и поднялся на ноги.
— Эспирадос элиниум! — прошептал Зейн, провёл рукой поверх тела убитого, и тот исчез.
— Вот так вы заметаете следы? — ухмыльнулся я.
— Мы никого не убиваем просто так. Орк сожрал бы тебя и Эстер. Он первым нарушил перемирие. Это вынужденная мера, — ответил Зейн, и мы оба поспешили к Эстер.
У неё по лбу текли ручейки пота. Глупая девочка так испугалась за меня, что пожертвовала собой…
— Эстер, где кулон? — спросил я, и она кивнула в сторону разбитой стекляшки, из которой вытекла красная жидкость, похожая на кровь.
— Пушок! Пушок! Пушок Ангела! — выругался я, хватаясь за голову.
Осколки я быстро собрал и спрятал в карман. Так или иначе, нельзя было оставлять тут следы. Пришлось и кусок земли выскабливать вместе с жижей, которая пропитала её.
— Она вся горит, — испуганно сказал Зейн, глядя на меня.
— Это обращение. Кулон контролировал её сущность дракона, а теперь та активно пытается выбраться наружу.
— Здесь нельзя… — глаза ангелочка широко распахнулись. — Совсем нельзя. Ты должен вернуть её в академию. Как много у нас есть времени?
— Может, сутки, а может, секунды, — пожал я плечами и посмотрел на Эстер.
Часть 39. Эстер
Меня лихорадило так сильно, что я уже молила всех архангелов и исчезнувшего Золотого дракона, чтобы даровали шанс поскорее обратиться. Я не могла позволить орку навредить Кьеру. Как только подумала, что этот мерзкий здоровяк сделает, сердце чуть не остановилось. И я сорвала кулон. Он выскользнул из рук и, как назло, разбился. Теперь процесс обращения запустился — стал неизбежностью.
Стоя и чувствуя объятия Зейна, я понимала, как сильно хочу, чтобы на его месте оказался Кьер… Вот только он стоял в стороне и не приближался ко мне. И я понимала, что, скорее всего, он злится, ведь из-за меня ему теперь как следует влетит, а если я вдруг обращусь тут…
— Мы должны лететь, Зейн… Прости, — прошептала я. — Я пришла сюда, чтобы попрощаться. Твои родители никогда не одобрят твоего общения со мной, — сквозь силу выдавила я и закашлялась.
— Эстер, всё слишком сложно. Меня зачаровали, и я пытался убить тебя. Я никогда не прощу себе эту слабость, то, что не смог противиться магии, но я обещаю тебе, что найду того, кто сделал это. И накажу. Даже если… Даже если это были мои родители.
Признание Зейна обрадовало меня. Конечно, я верила Кьеру, но теперь убедилась и радовалась, что он не стал скрывать от меня то, что я и так знала.
— Спасибо, — прошептала я.
— Ты мне очень дорога, Эстер, всегда была дорога. Ты должна знать это. Что бы ни случилось…
— Я знаю. Всё будет хорошо. Спасибо…
— Пообещай, что продолжишь писать и делиться своими успехами. Я хочу знать, какого цвета твоя драконица! — взмолился Зейн.
— Есть ещё кое-что… — меня передёрнуло, а внутри начал разливаться раскалённый металл, выбивая из лёгких воздух и обжигая внутренности. Дышать становилось всё труднее.
— Тебе пора бежать, Эстер…
— Подожди… Ты должен узнать это… — я начала кашлять. — У моей второй ипостаси есть… — снова кашель, — родственная душа… Какой-то высокородный дракон…
Воздуха катастрофически не хватало. Мне показалось, что Зейна сильно огорчили мои слова. В его взгляде появилась глубокая печаль, а потом он начал обращаться. Обняв меня за талию, он посмотрел на Кьера.
— Хватайся за ноги… Иначе никак не успеть…
Кьер кивнул. Я обхватила шею Зейна, чтобы крепче держаться, хоть сил оставалось катастрофически мало, и почувствовала теплоту родного человека. Возможно, я выдумала себе любовь к нему? Такое могло случиться, ведь у меня не было друзей или приятелей… никого кроме него и опекунов. Но я точно дорожила им, как самым родным человеком. Возможно, именно так и любят брата…
Пока я утопала в мыслях, становилось легче, но едва мы взмыли в воздух, начало казаться, что кости ломаются.
— Я больше не могу! — закричала я, ослабляя руки, но Зейн прижал меня к себе сильнее.
— Терпи! Ты сильная, Эстер! Ну-ка, вытащи наружу мою сестру, которая умела заткнуть за пояс любого ангела! Давай!
Слова уже начали размываться в голове. Перед глазами снова стали мелькать картинки с полуобнажённым Кьером, идущим мне навстречу, манящим в свои объятия и целующим меня… И я отдалась в плен этого наваждения.
— Мы успели! — услышала я голос Зейна.
— Примени свою магию, чтобы никто не заметил нас, — кажется, это закричал Кьер.
— Что же вы натворили? Вы же могли нарушить закон… — а это уже был голос мистера Родриксона.
Или всё это просто игра моего воображения?
Мне вдруг подумалось, что однажды мы уже нарушили закон, ведь когда я хотела сбежать от опекунов, Кьер обратился в дракона на крыше их поместья. Вот только обдумать последствия обращения я не успела, потому что пришли те самые ощущения, о которых говорил Кьер — казалось, что с меня сдирают кожу живьём. С губ сорвался крик, а потом я испытала небывалое облегчение и взмыла ввысь, ощущая мощные крылья за своей спиной.
Ощущение полёта описать словами было просто невозможно. Обращаясь в ангела, я никогда не испытывала подобного. Сейчас казалось, что я стала собой. Будто бы нет той проблемы с полукровкой, которая преследовала меня всю жизнь. Я была полноценной. Я стала драконом.
Опустив голову и увидев тех, кто ждал меня внизу, я принялась опускаться, но навыков не было, поэтому процарапала лапами землю, оставляя за собой борозды. Когти заскрипели и обломались… Вот о чём говорил Кьер, когда пытался объяснить, что означает для дракона коготь?
Обращение в человека произошло не так болезненно. Вот только меня продолжало лихорадить, то ли от радости, то ли от усталости и перенесённого стресса.
Все смотрели на меня такими глазами, словно у меня голова драконья осталась или пушок ангела проявился… Щёки вспыхнули от смущения, и я принялась кутаться в накидку, данную Кьером и трогать голову. Вроде бы всё оставалось на месте…
— Что случилось? — спросила я, окидывая их взглядом.
— Ты великолепна, детка, — восхищённо произнёс первым Кьер.
— Это было эффектно, — дополнил Зейн, недобро покосившись в сторону Кьера.
Я взглянула на ректора, понимая, что всю вину за случившееся обязана взять на себя. Но он не собирался ругаться, по крайней мере, сейчас. Он вытер подступившие к уголкам глаз слёзы, сделал пару шагов в мою сторону и прижал к себе. Так по-отечески, что я обняла его в ответ.