Передо мной появился круглый небольшой деревянный столик, на котором стояли блюдце, бронзовая чаша и нож. Красивый нож, с резной ручкой, словно он был каким-то древним артефактом. Хотя… Наверное, именно так и было, если его следовало использовать для магического заклинания.
Я не поняла, когда именно успела схватить нож и как воткнула его в Люцифера. Это было так просто сделать, словно я привыкла убивать.
— Ах ты дрянь! — зашипел он, вытаскивая лезвие, покрытое багровой, практически чёрной, слизью. — Не уяснила урок? Думаешь, что я не смогу убить твою мать или тебя? Ни капли не боишься? Я научу тебя подчинению! Проклятая полукровка!
Меня отбросило к стене, о которую я ударилась с такой силой, что, кажется, услышала хруст собственного позвоночника. Скатилась на пол и попыталась двигаться, вроде всё получилось, но с большим трудом. Тело наливалось свинцом, и тяжесть становилась практически невыносимой. Мне хотелось закрыть глаза и никогда больше не открывать их, но нельзя было так поступать. Рядом находилась мама, которую я должна была спасти, а ещё… Где-то там Кьер пытался придумать, как помочь мне. Я не чувствовала его, но точно знала, что именно этим он и занимался сейчас — искал способ помочь мне.
— Хочешь узнать, что испытывала твоя мать все эти годы? — спросил Люцифер мерзким голосом.
Он стал мне ещё противнее. Если раньше я не понимала, почему после установления мира к демонам осталось плохое отношение у всех рас, то теперь сама люто ненавидела их повелителя.
— Сейчас узнаешь на собственной шкуре!
Я заметила вспышку кровавого цвета, и услышала крик мамы. Думала, что он снова мучает её, но едва попыталась подняться, меня окутал сильный жар. Тьма, идущая от этой вспышки, пожирала меня, рвала все внутренности на части, словно колотое стекло, которым присыпали и теперь растирали, чтобы вдавить его поглубже.
Жжение разливалось по венам лавой, а я не могла даже вскрикнуть, потому что горло раздирало болью. Да и смысл кричать, если никто не поможет мне?
Едва боль прекратилась, я подумала, что Люцифер успокоился, но это было всего лишь мгновение, чтобы не успеть привыкнуть к ощущениям. Новая волна огня прошлась по каждой клеточки моего тела, и я думала, что умираю… Но где-то глубоко внутри понимала: я ему нужна, и он не позволит мне погибнуть.
Я не знаю, сколько находилась без сознания, но когда пришла в себя, увидела маму. Она сидела рядом, прислонившись к стене, и держала меня за руку. Мама водила подушечками пальцев по метке на запястье и поджимала губы.
— Как давно, милая? — спросила она, сдвигая брови на переносице.
— Метка появилась недавно, вместе с превращением в дракона. Ты знала, что я… Особенная? — задала я встречный вопрос и попробовала присесть, но тело обожгло, и я до крови прикусила губу.
— Полежи! Жар будет действовать ещё какое-то время. Это не самое страшное из того, что Люцифер может сделать.
Я представила, что он вытворял с мамой, и сердце сжалось. Так хотелось вытащить её отсюда и подарить ей свою заботу и любовь, чтобы она почувствовала себя счастливой и нужной. Мне так сильно не хватало её… И я боялась потерять её снова.
— Как тебе удалось выжить? — вдруг спросила я, не дожидаясь ответа на предыдущий вопрос.
— Люцифер не убивает тех, кто может пригодиться ему… А о том, что ты особенная я знала всегда. Любой ребёнок особенный для своих родителей… Просто я не была уверена, что Золотого дракона удалось сохранить в живых, и теперь рада, что всё получилось. У нашего мира есть шанс на выживание… Если Золотой дракон восстанет…
— Он не восстанет, потому что я помешал инициации, — оглушил голос Люцифера, и я напряжённо сжала руки, готовясь к тому, что снова будет больно.
— Что ты с ним сделал? — вырвался с губ злостный крик, и я с ненавистью посмотрела на врага.
Он не мог убить Кьера… Я бы почувствовала… Я не могла его потерять… Как же я виновата перед ним, что просто взяла и сбежала…
— С Золотым драконом? Хмм… Пока ничего, но я оторву его чёрную башку, если ты не будешь сотрудничать со мной! — хихикнул Люцифер, а затем приблизился и склонил голову набок, заглядывая мне прямо в глаза. — Ты проведёшь обряд поиска своего отца, потому что пока ты не сделаешь этого, мой помощник будет по маленькой порции вытягивать остатки жизни у твоей матери прямо на твоих глазах…
Я не успела никак отреагировать, лишь с ужасом прижалась к стене и чуть не закричала, когда перед мамой нечто чёрное и безобразное, стоящее на четвереньках. Это существо напоминало животное… Без глаз, но со ртом, наполненным острыми зубами. Из его рта капала вязкая слюна, которая шипела, капая на землю. Я никогда раньше не видела ничего подобного, и теперь хотела броситься на тварь, чтобы прикрыть маму и не позволить к ней приблизиться. Сердце с силой билось в груди, и мы с Люцифером смотрели друг другу в глаза.
Часть 53. Кьер
Маги открыли портал, пусть удалось сделать это не сразу. Мы с ректором переглянулись. Воины были готовы броситься в бой, следовало просто дать им команду, и для меня это было непривычно. Я никогда не хотел, чтобы мне подчинялись. Вот только… Многое изменилось с исчезновением Эстер. Даже цвет моих волос — спасибо, что хоть блондином не стал, похожим на серебряного ублюдка Достана.
— Для кого-то этот бой может оказаться последним, — произнёс я. — Не могу обещать, что все вернутся, даже сам могу остаться там, потому что буду рваться в самое пекло, а не прятаться за вашими спинами! Прикрывайте друг друга! Объединитесь! Так будет легче!
Я понимал, что несу какую-то ахинею, моя речь вряд ли была способна подбодрить, но я сказал то, что лилось от сердца. Зейн выступил вперёд и склонил голову:
— Я готов отдать жизнь за Единого!
Конечно, я понимал, что в его словах есть доля лжи… Готов отдать жизнь он был за Эстер, потому что мы оба понимали, что долго она там не протянет. Вот только дела до отношения ангела ко мне лично не было.
Все остальные повторили за ним и по залу пронёсся гул. Мистер Родриксон улыбнулся уголками губ, но я видел тоску в его взгляде. Кто-то из нас мог не вернуться обратно. Окинув взором стены родной академии, я кивнул и первым вошёл в портал.
Оказавшись по ту сторону мира, я практически сразу почувствовал отторжение. Зловонный запах ударил в нос, забравшись глубоко в лёгкие.
Обитель Люцифера очень сильно напомнила мне нашу академию, вот только в худшей вариации. Все стены были покрыты плесенью и какой-то мерзкой слизью. Я поморщился. Убедившись в том, что практически все прошли через портал, и отыскав взглядом ректора, я огляделся.
Куда идти дальше?
— Пойдёмте за мной! Я знаю, куда идти. Ангельское чутьё! — скомандовал Рон.
Я не доверял ему и уже начал жалеть, что, вообще, согласился взять его с нами. От этого ангела подставы можно ждать в любую секунду. Рон двигался вперёд настолько уверенно, словно уже пару раз бывал в этом месте и успел изучит его. И меня это напрягало.
Поравнявшись с Зейном, я посмотрел на него и кивнул в сторону его отца:
— У тебя тоже есть это ангельское чутьё? — спросил я у него.
— Нет, но у каждого ангела свой дар, — нахмурился Зейн и поспешил дальше.
Когда мы оказались в логове Люцифера, метка снова начала действовать. Лёгкая пульсация говорила о том, что малышка ещё жива, вот только… Следовало поднажать немного, потому что она находилась в опасности. Я собственной шкурой ощущал испуг своей девочки и боялся сам. Боялся, что может оказаться поздно.
Пустота зала напрягала тишиной. Нас никто не встречал, и мне стало ещё сильнее казаться, что Рон ведёт нас прямиком в ловушку. Вот только около витиеватой лестницы мы столкнулись с адскими псами. Чёрные создания без глаз и носа, но с огромной пастью в половину лица всегда вызывали внутри страх. Они не видели, но чувствовали нас. И точно знали, кто мы и с какой целью пришли сюда. Псы бросились в бой с противным визгом, поэтому пришлось отбиваться, вспоминая навыки боевой магии, которой меня когда-то обучали. Вот только сейчас заклинания получались совсем иными, я мог метать огонь, и это было, конечно, круто, но получалось не всегда, поэтому пришлось достать клинок из ножен. Клинок из ангельской стали, которыми нас всех наделили ангелы. Только это оружие способно уничтожить демонические отродья. Я начал размахивать им, полосуя глотки псов, и те с визгом падали на пол, корчась в предсмертных судорогах.