Но не успел Джеффри переступить порог комнаты, как его одолели новые раздумья. Она была самым странным и непонятным существом из всех, кого он знал. Она была способна заставить его потерять голову, мгновенно воспламенив его своей редкой сексуальностью. Но в следующий миг она внезапно превращалась в деловую женщину со всеми своими дикими экспериментами и еще более нелепыми финансовыми затеями.
Понять ее он был не в силах. Единственное, что ему оставалось, – это воздеть руки к небу и признать, что она ему не по зубам. Он больше не мог держать в узде стихийное бедствие, имя которому было Каролина Вудли. И слава Богу, что он снял с себя все обязательства перед ней.
Он умыл руки. Он сказал ей без обиняков, что их свадьба никогда не состоится. И что же сделала она? Улыбнулась в ответ и пообещала сколотить состояние.
Видит Бог, Джеффри почти поверил, что она добьется своей цели. Но если это случится, ему придется на ней жениться. А этого он вовсе не хотел.
Разве?
Джеффри и сам не знал, чего он хочет. И эта неопределенность бесила его еще больше. Безрассудство! Вот куда она его толкала – к безрассудству! И вдруг он понял, чего страстно желает, – немедленно оказаться в «Бруксе», любимом клубе отца. Доставив Каролину в дом ее тетки, он оттуда прямиком отправится в «Брукс». В клубе он займет любимое отцовское кресло и велит принести ему колоду карт.
Домой Каролина приехала, настроенная, очень решительно. Она ни секунды не сомневалась, что в течение нескольких недель сумеет заработать кучу денег. В конце концов, мужчины каждую ночь выигрывали и проигрывали в клубах тысячи фунтов. Неужели сделать деньги на бирже или в других финансовых операциях труднее? Это та же самая игра, только с более предсказуемыми результатами, чем случайная удача за карточным столом.
От нее требовалось одно – сделать соответствующие капиталовложения.
Что касается заявления Джеффри, что он на ней не женится, даже если она разбогатеет, то Каролина относила это на счет издержек мужской гордости. Мужчины терпеть не могут, когда женщина оказывается сообразительнее их. Джеффри же, насколько ей было известно, кроме рыцарских качеств, страдал избытком мужской спесивости.
Вечером того же дня должен был состояться бал у леди Кистлер. Там Каролина и попытается переубедить упрямца. Однако ее планам не суждено было сбыться. Граф на бал не явился.
Как не явился он и на другой день на раут к баронессе Шульц. Однажды Каролине все же почти удалось поймать его в доме леди Шиммон, пригласившей знать поразвлечься карточными играми. Но, увидев Каролину, граф тотчас откланялся.
Увертки мужчин, к которым они прибегали во имя защиты своей гордости, сводили Каролину с ума. Неужели он не видит, что она его любит? Конечно, видит, уверяла она себя.
Но сам Джеффри ни разу не сказал, что любит ее.
Только сейчас, стоя у окна в доме леди Шиммон и наблюдая за отъездом Джеффри, Каролина впервые испытала сомнение. Да нет, он, конечно, любит ее. Как она могла сомневаться в этом, видя устремленный на нее голодный взгляд? Просто из благородных порывов он отступил в сторону, давая ей возможность найти счастье с другим мужчиной. Он любит ее, но не может пренебречь своими обязательствами перед семьей. Только и всего.
Каролина расправила плечи и приосанилась. Эта мысль окончательно утвердила ее в стремлении добиться успеха в своем финансовом предприятии.
Все последующие дни она пропадала в библиотеке, уединяясь с мистером Россом. Не имело смысла посещать балы, на которых не было шанса встретить Джеффри. Чтобы не терять времени даром, она всецело посвятила себя разработке планов по улучшению своего материального положения.
Прошло почти три недели. В очередной раз пригласив к себе мистера Росса, она заперлась с ним в библиотеке и посмотрела на озабоченного молодого поверенного встревоженным взглядом. Впервые в жизни она вынуждена была признать, что, похоже, переоценила свои силы.
– Неужели они все поломали? – спросила она с дрожью в голосе. – Но я вложила в эти ткацкие станки все до последнего пенни. Машины должны были увеличить производительность их труда в четыре раза!
Мистер Росс потупил взор.
– Да, мисс, – вздохнул он. – Но в этом как раз и заключалась проблема. Когда нам все же удалось убедить рабочих использовать машины, выяснилось, что станки работают очень хорошо, и людей это испугало – они решили, что теперь им угрожает безработица.
– Но станки могли бы в четыре раза повысить производительность их труда! Вы только посмотрите на эти цифры, мистер Росс. – Каролина подвинула к нему листок бумаги, исписанный аккуратными столбцами цифр. – Согласно моим данным, я должна была получить свою первую прибыль...
Поверенный нервно поправил очки.
– Они боялись за свои рабочие места, мисс. Да вдобавок запасов сырья не хватило бы на то, чтобы продолжать производство ткани прежними темпами. Они знали об этом.
Каролина покачала головой – сказать ей было нечего. Она сожалела о том, что не предугадала реакции своих рабочих.
– Но я же собиралась сделать дополнительные закупки шерсти!
– Не имеет значения, мисс. Луддитов это все равно не остановило бы.
Она оторопело смотрела на сидевшего напротив нее управляющего, отказываясь верить в случившееся. Неужели все кончено?
– Значит, они уничтожили все?
– Да, – подтвердил он грустно.
Каролина недоуменно хлопала ресницами. Она слышала слова, но, казалось, не понимала их смысла.
– Ведь я вложила в эти машины все до последнего пенни! – повторяла она вот уже в сотый раз за этот вечер.
– Да, мисс.
– А сейчас мы должны заплатить по закладной на имение. У нас есть что-нибудь?..
– Нет, мисс.
– Что с другими капиталовложениями?
– Ни одно пока не принесло дохода. – Росс развел руками. – Для большинства еще слишком рано. Простите меня, мисс, но я полагаю, что вам пора подумать о продаже.
У Каролины от ужаса екнуло сердце.
– Продавать? Что? Овец? Вудли-Мэнор? У меня ничего не осталось, кроме сломанных станков и пустой фабрики.
Мистер Росс имел привычку то и дело заламывать руки и теребить пальцы. Это зрелище стало для Каролины столь привычным, что она даже никогда не предлагала ему чая, сомневаясь, что у него найдется свободная минутка, чтобы взять чашку.
Но теперь впервые за много недель его руки лежали неподвижно. Они не шевелились, и от этого непривычного спокойствия у нее по спине побежали холодные мурашки.
– Я проработал различные варианты, – начал Росс осторожно. – И среди них нет ни одного, который мог бы вас удовлетворить. – Он протянул Каролине листок, покрытый колонками его расчетов, и искоса взглянул на нее.
– Вы думаете, кредитор согласится отсрочить выплату? – спросила Каролина с надеждой.
Росс покачал головой.
– Я уже обращался к нему с этой просьбой. Он... хм... не из числа сговорчивых людей. Вам не следовало брать этот кредит. Во всяком случае, не под такие... – Росс смущенно замолчал.
Каролина нетерпеливо мотнула головой, не желая выслушивать от своего поверенного, «что было бы, если бы». Какой же она была дурой! Она с таким упорством стремилась заработать деньги, что поставила на карту все – и все потеряла!
Взглянув на цифры мистера Росса, она тут же отвела взгляд и уставилась в окно, не в состоянии больше выносить этой муки. На улице стоял серый осенний день, вполне соответствовавший ее мрачному настроению.
– Это были совсем новые станки, последние разработки. Они должны были бы мечтать опробовать их в деле и первыми начать на них работать. Первыми соприкоснуться с будущим.
Поверенный вежливо хранил молчание, ожидая, когда хозяйка выговорится. Но она уже мысленно перенеслась к высокому вязу, росшему за домом. Если вытянуть шею, то дерево можно увидеть из окна библиотеки. Каролина закрыла глаза, представив, что находится в гуще его ветвей и слушает успокаивающий шелест листвы...