Но этого не случилось и Эйдэну каким-то образом удалось подавить брата, который даже приклонил колено в день коронации Эйдэна. В тот день многие прогнулись под новую власть, но только не я.
Я в этом увидел отличный шанс на получение свободы. Я, кажется, целую жизнь ждал этого момента.
Эйдэн слаб, и знает, что в конечном итоге потеряет и трон и власть, и мне на руку, что вся его ярость направлена на брата. Пока эти оба будут вгрызаться друг в друга, сгорая в огне своей ярости, и ненависти друг к другу, я просто войду в столицу и сяду на трон.
...Ты станешь свободным, когда в твоих руках окажется весь мир…
Снова и снова стучит в моей голове. Даже тело покалывает от того, что совсем скоро я получу желаемое.
–– Что с тобой творится? –– спрашивает Айрон и я открываю глаза. Качаю головой и зажимаю пальцами переносицу.
Если бы я только знал. Однако Хелена меня взволновала. Неужели я чего-то не понимаю и неверно истолковал свой сон?
В этой девчонке есть что-то, что так сильно тянет меня к ней. Когда я увидел, напротив неё Лиандреда, то едва сдержался, чтобы не коснуться его и покончить с этим мелким мерзавцем. В последнее время от него куда больше хлопот, чем пользы.
Уже давно я не чувствовал ничего кроме пустоты и давящей боли, но с тех пор как увидел её там, на террасе в замке Тедора, все изменилось.
Проблема в том, что я не понимаю, что все это значит, ведь ничего не чувствую уже очень давно, внутри меня ледяная тьма. А я сам, похоже, давно стал её олицетворением. Остался ли в королевстве хоть кто-то кто, не знает о том, насколько я опасен?
Даже мои собственные люди шарахаются от меня, когда я в гневе.
Делаю глубокий вдох и убираю вещь девчонки в карман.
–– Ты не хочешь поделиться со мной тем, что с тобой творится? –– снова спрашивает Айрон и я замахиваюсь. Но вовремя вспоминаю, что на мне нет перчаток. Быстро натягиваю одну из них и силой ударяю его в плечо, и он отшатывается. А затем кривится, потирая место удара, пока я разбираюсь со второй перчаткой.
–– Разве я не отдал тебе приказ? –– цежу сквозь зубы, но на самом деле злюсь на себя. Потому что не хочу говорить с Айроном, а хочу вернуться туда и остаться с Хеленой, говорить с ней, смотреть на неё, даже просто молча сидеть рядом.
Мне нужно избавиться от этого наваждения, потому что я ловлю себя на том, что хочу прикоснуться к девчонке, почувствовать её аромат. Желание сильное, такое, что начинает потряхивать.
Но, я не смогу. Возможно, никогда не смогу, если так и не дойду до столицы.
–– Остынь! Я виноват, да, но ты сейчас выглядишь так, словно мечтаешь меня задушить, а я ещё хочу пожить и увидеть как ты, наконец, освободишься. Мы ведь ради этого всё затеяли, –– отходит назад и поднимает руки так, словно сдается –– Ты сам не свой, я тебя не узнаю. Поделишься со мной тем, что творится в твоей голове? Когда ты планируешь встречу с Тедором и когда собираешься отпускать девчонку?
–– Встречи с Тедором не будет. Пусть его поглотит ярость, а девица отправится с нами дальше. Айрон, ещё один прокол и ты будешь наказан, не смотря на то, что являешь одним из близких мне людей. Ты отвечаешь за мою девчонку собственной головой, ты понял? –– рычу я и даже не замечаю, как уже присваиваю Хелену себе. –– Будешь тенью за ней ходить, если придётся так, чтобы ни один волос с её головы не упал. –– меня снова начинает трясти
Айрон стоит с широко раскрытыми глазами, собирается что-то сказать, но его прерывает Ила. Как у неё так получается, всегда подбираться к нам незаметно.
–– Ты собираешься оставить девчонку себе? –– спрашивает Ила и я поворачиваюсь к ней. Она сразу же опускает голову, не выдерживая моего взгляда.
Что это ещё за вопросы такие?
–– Какая тебе разница, что я буду с ней делать? –– раздраженно рявкаю я –– Твоя работа её осмотреть. –– бросаю ей, и она поднимает голову странно осматривает меня, а затем поджимает губы и прищуривается.
Аскольд
–– Нет мне никакой разницы, –– отвечает она, –– просто показалось, что слишком много внимание, для одной пленницы, которая ни больше, чем средство достижения цели.
–– Осмотри её, Ила, пожалуйста, –– говорю и делаю шаг назад, когда она протягивает руку, чтобы коснуться моей груди обтянутой тканью.
–– Ты ранен, –– говорит она и осматривает меня, –– давай сначала тебя осмотрим, вдруг что-то серьезное, Аскольд, –– от того как звучит её голос меня всего передергивает.