Неожиданно у Энн закружилась голова — вовсе не от его экстравагантной логики, а от пристального взгляда серых глаз, от поразительного ощущения, что едва знакомый человек безошибочно знает, какие слова ей хочется услышать.
— Значит, вы намерены добиваться моего расположения?
— Именно так.
— А если я все-таки не поддамся?
— Это невозможно.
Типичная мужская самоуверенность.
— И все же?
Ответ прозвучал после долгой паузы:
— В таком случае вернусь в Йоркшир.
— Один? — уточнила Энн.
— Без вас, — уточнил Максимилиан таким тоном, словно точно знал, что реплика не понравится.
О Господи, уж не собирался ли он заставить ее ревновать? Всю свою недолгую жизнь Энн знала о существовании жениха, но его самого впервые увидела лишь вчера. Маркиз не отводил глаз, а потому следовало как-то реагировать. Энн забавно наморщила носик.
— Хорошо.
— Хорошо, — тихо повторил гость? — Ну а теперь не согласитесь ли отправиться со мной на утреннюю прогулку?
— Но ведь идет снег!
— Разве это снег? Мы оба одеты по погоде. — Маркиз сжал губы и снова осмотрел собеседницу с ног до головы. Во взгляде мелькнула легкая ирония. — Если, конечно, не предпочтете сидеть со мной здесь.
Энн неожиданно смутилась.
— Пойду, возьму накидку.
— Такого ответа я и ожидал.
— Только не подумайте, что я вас боюсь, лорд Хэлферст! — задиристо предупредила юная леди, направляясь к двери.
— Максимилиан, — поправил он.
— Нет.
Маркиз в два шага оказался рядом.
— Почему же нет?
Проще было сразу согласиться. С другими джентльменами она чувствовала себя намного увереннее. Они не ставили под сомнение каждое слово — скорее всего половину пропускали мимо ушей.
— Обращение к джентльмену по имени подразумевает определенную долю… фамильярности, — пояснила Энн и нахмурилась: сентенция получилась излишне строгой.
Еще один решительный шаг, и лорд Хэлферст оказался возле двери, преградив путь.
— Но мне довелось слышать, что и сэра Пемберли, и лорда Харда вы как раз называете по именам. Так позвольте спросить: о какой именно фамильярности идет речь?
Леди Бишоп коротко рассмеялась:
— Неужели ревнуете, милорд?
— Да. Причем с каждой проведенной рядом с вами минутой ревность становится все яростнее.
Неожиданное заявление поставило ее в тупик. Как правило, джентльмены разыгрывали карту ревности в надежде добиться благосклонности, а лицемерие утомляло и раздражало. В настоящей, искренней ревности мужчины не признавались — во всяком случае, до настоящего момента.
— Я… я вовсе не собиралась заставлять вас ревновать, — попыталась оправдаться Энн, не зная, куда спрятаться от горячего требовательного взгляда.
— Знаю. И этим вы тоже интригуете, Энн. — Лорд Хэлферст бережно поправил выбившуюся из ее прически непослушную прядь. — Итак, зовите меня по имени. Максимилиан.
«Овцевод. Он овцевод! — почти отчаянно напомнила себе леди Бишоп. — И живет не где-нибудь, а в далекой глуши, в Йоркшире!..»
— Хорошо, Максимилиан, — согласилась она. Твердая решимость противостоять обаянию самоуверенного деревенского обитателя не помогла сдержать странной, непонятно откуда взявшейся нервной дрожи.
Серые глаза потемнели.
— Возьмите накидку, Энн, — коротко заключил маркиз.
Он последовал за ней в холл и по пути с радостью заметил, что леди Бишоп даже не взглянула на поднос с визитными карточками. Да, не зря говорится: кто рано встает…
Максимилиан с удовольствием признался себе, что суженая оказалась значительно сложнее, чем можно было представить. План завоевания приходилось каждую минуту пересматривать и менять, поскольку постепенно раскрывался непредсказуемый, полный сюрпризов характер.
Дворецкий снял с вешалки тяжелую серую пелерину, подбитую мехом горностая, но маркиз тут же перехватил инициативу.
— Позвольте мне, — коротко приказал он и, решительно завладев правом укутать хрупкие плечи прекрасной дамы, приблизившись к Энн сзади, бережно надел накидку.
Невольно оказавшись в ароматном лавандовом облаке, он обошел Энн и встал лицом к ней, чтобы застегнуть под подбородком серебряную пряжку. Чуть терпкий запах и легкое прикосновение к нежной коже пьянили и возбуждали.
Неожиданный эффект! Направляясь в Лондон за невестой, лорд Хэлферст планировал всего лишь жениться — да, вступить в законный брак и родить законного наследника, ничего больше. О том, что невеста может удивить, привлечь и вызвать бурю чувств, не было и речи.
— Энн! — вдруг раздался сверху раздраженный голос. — И куда же ты направляешься?
Леди Дэвен поспешно спустилась. За ней едва поспевала небольшая процессия в составе лакея и двух горничных. Мать подбежала к дочери в таком же бурном волнении, в каком маркиз застал ее вчера, когда приехал за невестой и обнаружил, что та исчезла. Следовало немедленно прояснить ситуацию.
— Доброе утро, леди Дэвен, — с любезным поклоном поздоровался он.
Достойная матрона замерла от неожиданности и залилась краской.
— О Боже милостивый! Лорд Хэлферст! Простите великодушно: не знала, что вы здесь.
— Не стоит извиняться. Всего лишь решил опередить соперников и пригласил леди Бишоп на утреннюю прогулку.
— Опередить соперников?.. — нахмурилась Энн.
— Уверяю вас, милорд, никаких соперников! Мы с лордом Дэвеном неустанно напоминаем дочери о помолвке.
— Мама, пожалуйста, не надо…
— И все же, — заметил маркиз, — считаю, что победа без честной борьбы — это не победа.
Энн открыла дверь и выбежала на улицу. Максимилиан церемонно поклонился растерянной и смущенной мамаше и вышел следом. Возможно, родители действительно пытались призвать дочь к порядку, но вот слушалась ли она — это совсем другой вопрос.
— Энн, — заговорил он, беря спутницу под руку, — сказать по чести, даже не предполагал, что вам так не терпится подышать свежим воздухом.
Леди Бишоп выдернула руку и ускорила шаг.
— Если вы проявляете любезность лишь для того, чтобы одержать сомнительную «победу» в столь же сомнительном соревновании, то уверяю: напрасно тратите время. Можете спокойно возвращаться в Йоркшир. Прямо сейчас!
Добродушие маркиза с трудом выдерживало испытание.
— Не говорите глупостей.
— Глупостей?
— Разумеется, я здесь лишь для того, чтобы завоевать ваше расположение, — перебил Максимилиан и снова завладел ее рукой. — В ином случае не стал бы хлопотать. — Он склонился и легко коснулся губами ее уха. — Но вспомните: разве я упражнялся в лепке снеговиков? Если бы не ваше вольное поведение, встреча могла бы и вообще не состояться.
Утверждение не совсем соответствовало истине: он ведь сам собирался в Лондон за невестой, но только планировал отправиться в путь весной. И вдруг нашелся такой замечательный повод! Не воспользоваться ситуацией было бы просто грешно. Энн взглянула искоса.
— Так что же получается, не появись мое имя в колонке леди Уислдаун, вам так и не пришло бы в голову выбраться из Хэлферста? Кто из нас говорит глупости?
Очень хотелось упрекнуть кокетку в неуважении к договору, заключенному их родителями много лет назад. Но этот участок пути можно было считать пройденным, так что возвращаться не стоило. Всегда лучше двигаться вперед, а не вязнуть в прошлом.
— Возможно, следует согласиться, что никто из нас не относился к обязательствам достаточно серьезно.
— Ничего подобного! — горячо возразила Энн. — У меня нет никаких обязательств по отношению к вам.
— В таком случае, милая, что же мы делаем вдвоем на улице, под снегом? Помнится, перспектива утренней прогулки поначалу не вызвала у вас энтузиазма. — Он шутливо смахнул с ее носа снежинку. — И все-таки зимняя погода очень вам к лицу.