На меня смотрел совершенно обычный, среднестатистический юноша — своего рода серая мышка, которая ничем не выделялась на фоне более эпатажных подруг. Точнее подруги — Леону не очень повезло с выбором иллюзии.
— Ты издеваешься? — вампир уставился на свое отражение, с ужасом отмечая тонкую талию, которой на самом деле никогда не существовало и особо пухлые алые губки, — а мужиком меня сделать нет, не судьба?
— Много мужчин получится, — хмыкнул Томас, — вам нужно подождать несколько минут, чтобы образ к вам приклеился окончательно, поэтому старайтесь резких движений не делать, иначе иллюзия лопнет.
— Ты не рассказал до конца свою историю, — напомнила я, не в силах оторваться от отражения. Все же из Леона вышла красивая женщина, изображение которой дрогнуло и изменилось прямо на глазах. Вампир облегченно выдохнул, осознав, что видит в отражении юного мага, совершенно не похожего на свой оригинал.
— Да нечего больше рассказывать, — Томас удивленно пожал плечами, — я умирал и ждал этого момента как маны небесной, но Воэр решил все сделать иначе. Он узнал про эксперименты Агнесс и против моей воли сделал меня вампиром. Кстати, не знаю, что там происходило с остальными подопытными, но жажда человеческой крови была невероятной. Если до обращения я думал лишь об избавлении от боли, то сразу после — об убийстве и насыщении. Благодаря эксперименту Воэр понял, что теперь я имею все шансы сдержать демона, что сидит внутри него, и умереть вместе с ним, когда придет время, так что выбирать свою жизнь мне не приходится.
— А чего бы ты хотел? — грустная история вышла у мага, наполненная обреченностью и страданием, — только честно. Наверное, ты испытываешь много желаний?
— Я хочу быть собой, — Томас печально опустил плечи, затем перевел взгляд на обиженного Леона и еле заметно поманил нас за собой, — и иллюзии мне в этом помогают. Я искренне надеюсь, что после инициации и принятия силы я останусь тем же Томасом, что и сейчас. Не попадайтесь на глаза Воэру — он мои иллюзии насквозь видит, мы с ним очень много времени провели вместе, он научился отличать реальное от измененного, хорошо?
Мы оба кивнули, тяжело вздохнув при этом. Поход обещает быть волнительным, жестоким и скорее всего кровопролитным.
Я чувствовала страх, но он исходил не от меня, а от Томаса. Юный маг испытывал ужас перед передачей силы, он не ощущал себя главой клана и прекрасно осознавал, что все, что происходит — необходимость Воэра избавиться от проклятья, иначе пострадают многие существа. Жизнь Томаса менялась, становилась сложнее и многозадачней, и он не понимал, как к этому относиться.
Особняк, где жили маги, оказался невероятно красивым, хотелось рассматривать тонкую работу мастеров, изучать огромные гобелены, вдыхать аромат неизвестных мне цветов, что стояли в высоких широких вазах, окунуться в атмосферу магии и обучения, вновь почувствовать себя за школьной скамьей, выслушивая замечания.
— Я проведу вас в зал, но дальше — сами, — шепнул Томас, указывая в сторону узкой лестницы, ведущей в подвальные помещения, — не лезьте, ни с кем не разговаривайте, стойте молча у стены и наблюдайте за периметром. Как только поймете, что происходит что-то плохое — действуйте.
Мы ничего не ответили, лишь поправили церемониальные мантии, которые выдал нам юный маг. Черная плотная ткань скрывала тела до самого пола, огромный глубокий капюшон так же не позволял разглядеть лиц проходящих мимо мужчин.
Многие держали в руках толстые свечи, пламя которых сияло белым цветом. Такой огонь не обжигал, он лишь согревал замерзшее тело, даря свое тепло и разгоняя при этом холод и тьму. Лестница, ведущая вниз, оказалась достаточно крутой и неудобной — узкая, с резкими переходами и затхлым воздухом.
Когда мы вышли в подвальные помещения, то невольно ахнули. Открывшийся вид напомнил мне фильмы, съемки которых проходили в необычных замковых декорациях, ни каким образом не имеющих отношения к современному миру. Каменный пол оказался полностью покрыт тонким слоем ледяной воды, огромные факелы, вбитые в стены, были зажжены и освещали путникам путь, их огонь трепетал при каждом порыве ветра. Шаги отдавались приглушенным эхом, вода под ногами бурлила, а стены были покрыты еле заметным зеленым налетом.