Я напряженно вспоминала, что последнее видела. Золотую чешую. Бархатистую. С зелёным отливом. И спокойствие. Невольная улыбка появилась на моих губах.
Целительница дала мне стаканчик с настойкой для восполнения сил и маленькую пластинку успокоительного. Я взяла, но повременила с тем, чтобы принять лекарства.
— И хорошо, что так. Яд гарпий уже почти сделал своё дело: ты почти не дышала, — эна Фердинанда нервно потерла руки. — Как он рычал тут на всех, перепугал больных. А потом отказывался уходить из палаты. Даже ректор сам сюда приходил, чтобы получить отчёт.
Так все дело было в яде? Только сейчас я вспомнила, что гарпия оцарапала меня. Потрогала ладонью: на щеке чувствовался тонкая полоска молодой, гладкой кожи.
— Не переживай, Аниела, царапина была неглубокой, скоро всё пройдёт, и шрама не останется. Я лично об этом позаботилась, — глядя на мое резко погрустневшее лицо, заверила эна Фердинанда. — Ну всё. Давай пей лекарства и набирайся сил. Все дела потом.
Она заботливо поправила мне подушку, похлопала по плечу и, тихо шелестя юбкой, вышла из палаты.
Я осталась в тишине. За окном кипела академическая жизнь, а что ждало меня дальше было совсем не ясно.
И вдруг меня осенило. Эн Гордин провёл тут всю ночь? От этого стало приятно. Святые реки! Какой же растрепанной он меня видел. Ой, стыдно-то как!
Я поспешила пригладить волосы, хотя смысла в этом уже не было.
Надо было срочно его найти и поблагодарить за спасение. Он же пошёл к ректору? Вот, заодно сразу узнаю о своём ближайшем будущем. Чтобы не путаться в догадках и ожиданиях.
Я одним махом выпила настойку. Спустившись с кровати, я медленно попыталась встать. Голова кружилась, а колени подкашивались.
Но упорства мне всегда было не занимать! Ну и спасибо эне Фердинанде, после её воздействия на своих двоих я могла по стенке дойти до шкафа.
Там для меня заботливо повесили мое казарменное платье: шерстяное, тёплого охристого цвета со свободными рукавами и широкой юбкой. Его очень не любила мама, говоря, что оно слишком тёмное для ангелов. Но платье хорошо подходило к моим волосам и глазам, и было единственным, которое я выбирала сама.
Пока я, кряхтя и пошатываясь, переодевалась, настойка начала действовать, и я почувствовала себя значительно бодрее.
Глянув в зеркало, я рассмотрела шрам, который тянулся через всю щеку от уголка глаза до губ. Так вот что там пристально рассматривал эн Гордин. Вот откуда было это сочувствие… Ничего. Всего пара дней и всё пройдёт.
Я собрала волосы в небрежный пучок, накинула шаль и вышла из палаты.
Лазарет я знала, как свои пять пальцев, и обойти дежурного по трём коридорам, в которых почти никого не бывает, мне не составило труда.
А вот чтобы добраться до кабинета ректора, мне пришлось пересечь всю Академию от края до края, а потом ещё подниматься по внешней галерее по винтовой лестнице.
Мне изредка встречались студенты, патрулирующие здание. Остальные, пользуясь хорошей погодой, оттачивали полевые навыки на плацу, тренировочных площадках, на крепостной стене и в воздухе.
Я бы предпочла сейчас быть среди них, чем полуживой ползать по Академии, пытаясь узнать, что меня ждёт и поблагодарить за спасение.
Даже под действием настойки от долгого пути я устала. Прислонившись к стене у самого кабинета, я пыталась отдышаться и прокручивала в голове, что скажу ректору.
«Эн Фиорн, разрешите доложить. Я не хочу замуж!»
Аж самой смешно.
Дверь в кабинет оказалась не закрыта. Оставалась небольшая щель, через которую было видно ректора и эна Гордина. И прекрасно слышно их разговор. Эн Фиорн, высокий, подтянутый, несмотря на почтенный возраст маг, стоял, оперевшись руками на стол. Его волосы, растекавшиеся серебристыми ручьями по плечам, сверкали под редкими лучами солнца.
— Ты не можешь отрицать, что спасение мага — это важное обстоятельство, — тихо, пугающе тихо, сказал эн Гордин. — Ты же можешь что-то сделать.
— Её родители хотят видеть свою дочь целой и невредимой. И дома, — твёрдо сказал ректор. — И это из-за тебя. Ты нарушил правила.
Ректор тяжело вздохнул, вытащил из чернильницы перо, покрутил его в руках, засунул обратно и добавил.
— Я уже подписал приказ об её отчислении.
Глава 7
Сердце ушло в пятки. Я чуть не потеряла сознание. Хотелось забежать в кабинет и умолять ректора отменить приказ. Но какое там забежать, я даже дойти и то смогла бы с трудом.
— Ты не можешь это сделать, — твёрдо сказал комендант. В его голосе будто бы даже звучали угрожающие нотки.