Алекс хмыкает:
– Считаешь?
– Я ж вижу это.
Профессиональный журналист вздыхает, наверное, от моей дремучей наивности.
– Придётся тебя вводить в курс дела с самых примитивных азов…
Алекс встаёт. Видимо, чтобы речь лилась свободно, несдерживаемая сдавленной от сидения диафрагмой. И непрерывно курсируя по небольшому нашему кабинету, начинает свою лекцию.
– Времена, когда новостную ленту любого средства массовой информации формировали реальные события, канули в Лету, я так думаю, когда нас и в перспективе с тобой не было. Про наших прародителей – не уверен. В те счастливые времена, порой случались казусы, когда лента должна уже быть выпущена, а наполнения новостями нет… И особо ушлые редакторы сообразили, что нельзя столь важный процесс пускать на банальный самотёк. Решено было самим создавать новости с нуля. С тех легендарных пор и существует истинная журналистика.
– Стоп! Как это самим?
– Понимаю твоё недоумение. В те времена, действительно, не существовало нужной технической базы. Потому-то и частенько фейковые новости долго не жили. Попав в общественный дискурс, благополучно испускали дух. Но свою задачу – обеспечить наполняемость новостной ленты – честно исполняли. Большего и не требовалось. Вопросами этики тогда никто не заморачивался. Впрочем, как и сейчас.
– А что изменилось с тех пор? – нагло вклиниваюсь я в историю истинной журналистики.
– Да всё! Это как сравнивать пещерные технологии первых хомо сапиенс, пытавшихся из куска кремния выколупать скребок, с современным заводом по выпуску баллистических ракет с ядерными боезарядами.
Коллега широким жестом представляет на обозрение свой рабочий стол.
– Ныне любого, обвинившего нас в создании фейковых новостей, легко затаскаем по судам.
– А можно поподробнее, в чём тогда будет состоять моя работа, если не бегать в поисках новостей?
– Бегать точно не придётся. Если уж взбредёт тебе в голову взглянуть на что-нибудь в натуре – у нас прямой доступ ко всем городским системам наблюдения… По всему миру.
– Ого! Даже Париж увидим?
– Запросто. Смотри.
Я захожу Алексу за спину и смотрю на мониторы. Не был в Париже никогда, но сразу же узнаю узкие улочки. Эх-х! Побывать бы в Париже и…
– Какую новость ты бы хотел посмотреть?
– В смысле? Что там сейчас происходит?
– Это никому не интересно. Давай так, группа постковидных зомби снова избивают мирного парижанина.
Алекс берёт в руки джойстик манипулятор, и словно по волшебству, вижу, как к степенно вышагивающему по тротуару почтенному господину, при лысине, трости и приличном пузике, с трудом умещающемуся в широких штанах, подскакивают три растрёпанных чувака в жутких лохмотьях. Один из нападающих выхватывает трость и ею же колотит парижанина по лысине. Брызги крови разлетаются во все стороны! Невольные свидетели нападения, вслед за брызгами невинной крови разбегаются вверх и вниз по улице.
– Это что же такое происходит среди бела дня? И куда только смотрит полиция? – самозабвенно бормочет Алекс. И в тот же миг два патрульных автомобиля резко тормозят неподалёку. Но постковидных зомби это заводит ещё больше, и они кидаются на прибывшую полицию…
Я словно в горниле захватывающего триллера – стрельба, крики, кровь. Жуть! И это творится прямо на улицах Парижа!
– А что за постковидные зомби? – обеспокоенно спрашиваю у Алекса.
– Не знаю. Только что придумал.
И тут понимаю, что присутствую при создании тех самых фейковых новостей, за которые по судам затаскать могут, но не получится.
– Так это ты… Зомби, парижанин, полиция?
– Не-е, парижанин не я. Он сейчас где-то в Париже идёт по своим обывательским делишкам и в ус не дует, что его уже для новостей нет в живых! Вот будет умора, если увидит об этом репортаж!
– Но…
– Никаких – но… Он забудет об этом на следующий же день.
– Почему забудет? Я бы не забыл.
Алекс с усмешкой смотрит на меня:
– Забыл бы как миленький. Думаешь, ментальный контроль и сканирование мыслеформ из теорий заговора?.
– Э-э-э…
– Да-да. У нас полный повсеместный доступ. Мы ж, как ни крути, четвёртая власть.
– Но как это соотносится с журналистикой?
– Как-как. Прямо! Как оценить доверие потребителя к конкретной новости?
– По количеству просмотров и лайков?
– Не смеши мои кохиноровские карандаши. Мы впрямую отслеживаем эмоциональную реакцию при потреблении каждого нашего контента!
– ?
– Даже больше скажу. При наличии прямого указания Совета национального состояния можем и подкрутить.
– Чего подкрутить?