И как научники к этому относятся!?
… В соответствии с национальными традициями.
Немцы, услышав про броне колпаки с пулеметами, сказали "зер гуд", но попросили уточнить биологические параметры "ЗМЕЯ ГОРЫНЫЧА", что бы произвести расчеты необходимых "калибров", предназначенных для их вооружения.
Русские ученые возмутились задержкой сроков и заявили – "… да мы, за это, голыми руками этому козлу трехголовому роги обломает… в крайнем случае подпоим и выясним отношения …".
В общем, да и частностях: полигон строится; сама Установка тоже скоро будет готова, а куратор проекта, после очередного выяснения взаимоотношений интернациональной научной интеллигенции, все чаще и чаще запирается один в тире и устраивает пальбу с криками – "Вот вам Суки научный аргумент…".
Общага техникума
"Специального машиностроения"
Городок "Березовая Грива"
Производственного объединения "Урал4"
Москва, Первомайский парад на Красная площади …. – Торжественно провозгласил диктор …. !!!
Народ развернулся от стола к "Ящику" – Эх, блин, жалко, что не как в кино!
Вот бы сейчас это все в цвете посмотреть, ну как на мониторах полигона!
… Слушай, а что за полигон, на котором вы практику проходите?
А фиг его знает, зато под расписку.
Аппаратуру монтируем под присмотром нашего куратора и назад. Шаг вправо, шаг влево, вопросы, указывающие на излишнее любопытство, караются от пяти до десяти минут лекции о работе на режимном предприятии.
… Во, садисты, можно подумать у нас в четверке есть не режимные предприятия!?
Ты Надюха наливай, наливай…. вон уже товарищ Сталин на трибуну вышел….
Тоже мне секретность развели. Можно подумать – никто не знает, что это тот же самый полигон, на котором "ядрену феню", для западных ученых рванули.
И сейчас, наверно, там половина ученых из других стран.
Не, из других стран я не видел – вроде только наши и немцы. Может, кто и еще есть, но нашего брата стажера к ним не подпускают.
Но строят серьезно – аппаратуру мы классную лепим, куда уж до нее общаговскому ящику.
В комнате было слегка затемнено и по большому экрану, с дополнительной пластиковой глицериновой линзой, весело размахивая руками и полотнищами транспарантов и знамен, текла возбужденная праздничная толпа.
Кто-то вздохнул – вот бы самому там оказаться, а не смотреть повторы по телекому!?
А то, что у нас!? Одна главная улица и шестьдесят тысяч населения – меньше чем Там зрителей у обочины.
По физиономиям почти всех и узнаёшь – вы не поверите, схожу с трапа в Омске, глядь в углу аэропорта вроде знакомые морды! Кто не знаю – но, точно, наши!
Подошел – ржут. Во – говорят – еще один "хорошист" нарисовался!
… А по мне так в самый цвет – меньше народу, больше кислороду. Не люблю по пыльным улицам шлепать. У нас ведь как – города как такового почти и не видно. Лес, когда строили, старались не вырубать. Вон, белки совсем оборзели – прямо в летнюю столовую попрошайничать лезут.
Ну, так у тебя и вся семья на этом деле свихнувшаяся. Вон даже твой батя не стал ждать "квартирного вопроса", а начал строиться в частном секторе.
… А что, правильно его батяня сделал – в частном больше метров на человека разрешено и свое, есть свое. Вышел утром в палисадник, а яблоньки и вишни все в цвету.
А по деньгам почти тоже самое – те, кто сам строится, получают ссуду, причем частью безвозвратную и налоговые льготы на десять лет.
Во – во, свое – есть свое – задумчиво прозвенело стаканом из дальнего угла – накопаешься вокруг этих яблонек. Мне и так эта обязаловка на подсобной хозяйстве нашей шараги поперек горла стоит – на прошлой неделе прогулял, так мне предок такое устроил – не хочешь для семьи работать, питайся паразит, говорит, в столовке, а то и матери еще указывает, что он на завтрак хочет!! Ну их, нафиг – что мне степухи на столовку не хватит!? Стипендия плюс стажерские – и на кафушку останется.
… Кто-то из девчонок возмущенно фыркнул – Да уж, свяжись с таким козлом и будешь потом всю жизнь в маломерке жить и "ухо-горло-нос …." жевать.
Народ задумчиво посмотрел на женский контингент и начал разруливать ситуацию бульканьем.
Первое Мая – есть Первое Мая!
Пахать будем после и на свежую голову, ну не считая тех несчастных, которые работают на производствах непрерывного цикла.
Поэтому народ поставил пустые стаканы и с энтузиазмом потянулся к салатам.
А, так как в присутствии девчат о бабах говорить было как то не очень удобно, и тема "все мужики козлы" тоже могла быть воспринята неоднозначно, то все разговоры перешли в область политики.
Учитывая весеннее время и то, что почти все здесь присутствующие были военнообязанные в возрасте от 17 до 23 – вопрос о военном призыве стоял очень остро.
Причем этот вопрос очень интересовал всех, так как в режимных городках полный курс молодого бойца и, затем, и специализацию, по военным специальностях, проходили на уроках начальной военной подготовки и в летних лагерях не только парни, но и девушки.
Проходили то все, а вот многомиллионная армия, в послевоенное время и по причине исчезновения большинства вероятных противников, как то бы, особенно не требовалась – поэтому в военные колледжи и училища, что было весьма престижно, можно было попасть, только сдав очень серьезные экзамены, нормативы и психотест.
Была еще структура чрезвычайных ситуаций и катастроф – тоже весьма престижно, причем и в плане социалки и оплаты.
Вот только туда, дополнительно, нужны были не только солдатские книжки и корочки основных специальностей, но и минимальная медицинская подготовка.
Судьба серой массы была тосклива – либо идти по общему распределению, а это значило остаться прямо здесь в городке и для парней, когда ни будь, обязательно, мог возникнуть неприятный вопрос – "что пацан, больше ни на что не был годен" или добиваться комсомольской путевки на престижные стройки, а это как минимум, контракт на два года…
В общем, стоило хорошо подумать и перетереть с друзьями.
Выбор был достаточно большой – партия взяла путь на децентрализацию промышленного потенциала.
По всей стране, вокруг мощных гидроузлов, железнодорожных развязок и в пределах "экономической целесообразности" от топливных и сырьевых центров, возникали так называемые "гантели" – двух, трех профильные промышленные объединение на 15-20 тысяч работающих и, связанный с ним "пригородкой", спальный городок на 60-70 тысяч жителей, окруженный подсобными хозяйствами объединения и госхозами.
Такая "децентрализация" требовала огромной сети транспортных артерий – в основном железных дорого различного назначения. С железными дорогами пошли по привычному пути – единая колея, но разная заявленная, допустимая грузоподъемность.
Страна усиленными темпами строилась, рабочие руки требовались везде и вербовщики умудрялись пролезть, всеми правдами и неправдами, даже в закрытые города, где начальство смотрело на их деятельность по переманиванию специалистов, весьма неодобрительно – самим мало.
В зависимости от сложности и имеющихся социальных условий, стройки разбивались на пять категорий "сложности".
Если учесть, что четвертая и пятая категории приравнивались к службе в армии и отработавший там контракт получал максимально возможные социальные льготы и начисление "социального кредита" на этих стройках шло по схеме удвоения – желающих на такие стройки было немало.
Все бы хорошо, народ в комнате сидел крепкий, да вот только на стройках этих категорий, кроме работы до упора, было, на уровне обязаловки, дополнительное вечернее или заочное обучение по одной из выбранных вторых профессий.
И ведь дурака не поваляешь – за неуспеваемость на "доучке" могли и домой отправить, причем с пониженным "соц баллом". Во, позору не оберешься!!
В общем, народ обсуждал свои возможности и способности серьезно, задумчиво позвякивая стаканами.
За окном шел май 1946 года.