Нет, мужики, вы как хотите, а я, все таки, домой поеду.
… Ну и дурак, кто нас там ждет, да и пятно от такой статьи на все жизнь останется — найдется, кому попрекнуть…
Здесь, на новом месте, все такие, да и, говорят, что курировать поселки парни испанца будут, а это, сами видели, народ серьезный.
Нефиг от народа отрываться — вербуемся на завод, не дадут подъемные на семью, так мы сами скинемся, кому помочь нужно. Столько дерьма вместе съели, так и сейчас, когда жизнь можно наладить, нечего по углам разбегаться.
Ну и попадете, как кур во щи — город то закрытый будет, ну, как те, на Урале.
Та же зона, только побольше, да посытней — купили вас кореша на пайку!
Нет, я лучше на прииски подамся — живая деньга, отработал сезон — гуляй не хочу! А остальное подмайданем!
… Ну и загремишь опять — статьи то новые за рецидив уж больно крутые, есть и расстрельные.
Вот я и говорю козлы! Козлами были, козлами и остались!
А за пайку я больше горбиться не хочу.
… А ты ведь в чем-то прав насчет того, что меня на пайку купили.
Да ты че бугор, я разве про тебя!
… Дурак, да я не про ту пайку, что мы отрабатывали. Я про ту обрезанную пайку, что кураторы испанца на пару с нами в чумных бараках жрали.
Во хохма была, когда большой барин из Хабаровска приехал, а ему взамен тити-мити, и все прочего — на обед кружку жидкого чая и пайковый кусман.
У костра заржали.
Да, еще тот цирк был — дядя в крик — "… Да вы что издеваетесь! … Да как вы смеете!? … ", а в ответ — " … не хочешь не ешь …"!!
Дядя в позу — ну как же, сам первый секретарь, аж взвизгнул — "… не смейте мне тыкать, я с вами на брудершафт не пил …".
Испанец пожал плечами, силенок после первых недель аврала на ругань у него, по моему уже и не было — "… ах извините, а не пойти ли вам на х@@ …".
Дядя вроде дернулся — пацаны испанца за пушки… И сразу видно, что не шутят.
На том начальственный визит и закончился.
… Да, видно что сила за этим испанцем серьезная стоит, а мужик не из крутых — правда пофигист еще тот, да и задрочен изрядно — я его видел, когда он уезжал — так осталось пол того, что перед нами добровольцев набирал.
Да, эта чума по всем прошлась — это ж какой сукой нужно было быть, чтобы учудить такое!?
Ниче — в петельку только так, строем сходили! Туда и дорога — столько народу погробили!
Батяня, тебя чего в контору-то вчера таскали!?
Да вы знаете — "батяня", а в прошлом учитель физики Пал Петрович Давыдов, снял и протер очки с веревочными петельками вместо дужек — спросили, не хочу ли я в закрытом городе остаться, и смогу ли я восстановить свою квалификацию учителя!?
… Ну, ни фига себе! Ты же по запрету на профессию идешь!?
Ну, раз спросили, то, наверно, это не так и важно.
Я наверно останусь здесь, в городе. Там, дома, к детям меня никто не подпустит, а я иногда лежу на шконке (нары) и вижу, как я в класс вхожу и так на душе становится муторно — жить не хочется.
… Вот я и говорю — купили вас, просто для каждого свою приманку подсунули!
Бугор перевернулся на спину и задумчиво произнес — может и подсунули, только я вижу, что изменилась после войны страна. Что добрей стала — трудно сказать. В чем-то может и жестче пошло — вон сколько голов в верхах полетело и расстрельные статьи появились, но, как-то, правильней с народом стали себя вести, чаще по справедливости, а не только по закону.
Дают не только голову поднять, но и хозяином себя почувствовать. А народ — он что — он на такие вещи отзывчивый…. А то что "пену" круто снимают — это может и к лучшему. Оно бы, второго НЭПа, когда одни со шлюхами в кабаках жировали, а другие голодные на помойках копались, нам и не нужно.
Первая советская самонаводящаяся торпеда
Гайтроп — канат с грузом на конце
Японская человеко-управлямая реактивная бомба
ГЛАВА 14
НОВЫЙ МИР (часть третья)
Независимая территория Колумбия
Город Вашингтон
Народ постепенно заполнял площадь, пока не проявляя агрессии и ведя себя относительно спокойно. Однако, то тут, то там среди толпы появлялись то ли агитаторы, то ли проповедники и вокруг них сразу начинала кучковаться возбужденная молодежь.
Тихушники, которые работали на площади, начали предупреждать, что в толпе вовсю идет раздача алкоголя и наркотиков.
Национальная гвардия независимой территории Колумбия, появившаяся на площади, заняла довольно странную позицию около многочисленных бистро и кофе, судя по всему, получив приказ "присутствовать, но не вмешиваться".
Шеф национальной гвардии с несколькими полицейскими чинами, стоял на балконе крайнего дома, картинно разглядывая в бинокль немногочисленных миротворцев в сером камуфляже.
Скорцени повернулся к Судоплатову — И все-таки Павел, я не понимаю, почему вы не хотите сейчас арестовывать этого перекошенного клоуна Гувера!? Вон он на балконе, как на трибуне рисуется, материала против него более чем достаточно.
… Начальство приказало дать Им возможность устроить бардак, чтобы потом Нам иметь возможность устроить показуху…
Да и это не сольное выступление — здесь в основном деклассированная молодежь, различных течений; гомики и юродствующая интеллигенция.
Главный банкет будет ночью — со специально подготовленными кадрами, имеющими оружие и начальную военную подготовку.
Вот после этого ночного действа, мы этого недоноска и повяжем — ох и "петь" будет!! Такие, знаешь, как себя, единственного жалеют….
Ну, ночью, понятно, там проблем не будет — кто не сдастся, тех зачистим.
Разглядеть ночью, правда, кто еще атакует миротворцев, а кто уже сдается — весьма трудно. Но это и не важно — господь разберется.
А вот с этими что делать — оружия у них нет, а провокация серьезная назревает.
Толпа уже изрядно подогрета — может и кинуться.
Национальная гвардия не вмешается это ясно.
Нас всего пятнадцать человек. Конечно, если применим оружие, толпу остановим, но ведь именно этого гуверовские козлы от нас и хотят — вон уже корреспонденты наготове!
Судоплатов прибалдел — Не переживай Отто, здесь им будет не там…
Нам тут спецтехнику подкинули, как только толпа ринется, пальнем пару раз в воздух и, если не остановятся, отступим в боковую улицу, освобождая им дорогу.
… Кому это им!?
Нас не предупреждали…
Да ты не переживай, ты же цирк любишь, значит тебе это понравится….
А вот вечером, если плохие дяди не поймут, что лучше дома сидеть, будет наша работа.
Постепенно толпа, подогретая разного рода "проповедниками" и горячительным, видя, а скорее точно зная, что национальная гвардия не будет вмешиваться, начала давить на маленькую кучку миротворцев.
В миротворцев полетели пустые бутылки и камни.
Толпа, заводясь от собственной безнаказанности, становилась все более и более агрессивной.