Стоп. Я что, только что признал, что Поттер — завидный холостяк?
— Не хотите ли чаю, друзья? — я аж вздрогнул от звонкого по-мальчишески задорного голоса Конборна и скривился.
— Нет, благодарю, — но шатен, откинув длинную прядь волос за плечо, уже помахивал палочкой.
Из воздуха материализовался серебряный поднос, три фарфоровые чашки с ароматным горячим напитком и блюдо с эклерами.
— О! Я всегда восхищался людьми, которые умеют так ловко управляться с заклинаниями материализации, — улыбнулся Поттер.
Идиот расплылся в улыбке, словно сахар на горячей сковороде.
— Так я вас научу! Хотите, Гарри?
Фрэнсис неизменно всех называл по имени. Наверно, считал, что так он становится сразу ближе и со всеми у него мгновенно завязываются дружеские отношения. Мне же, стоило моему имени сорваться с его губ, постоянно хотелось съязвить нечто непотребное.
Поттер взял свою чашку двумя руками, по-детски, словно хотел согреться. Он вдохнул аромат чая, резко выдохнул и похвалил:
— Здорово. С мятой?
Конборн с готовностью закивал, только уши не болтались.
— Я знаю, что вам нравится такой, Гарри, — его имя он произносил с особенно отвратительным придыханием, и я передернулся, — я прочитал об этом много лет назад. Когда вы давали интервью Рите Скитер на четвертом курсе.
Поттер усмехнулся.
— Да, она тогда задала кучу дурацких вопросов. Чуть ли не дошло до того, какое я ношу белье…
— В таком случае, это удача, что вы ей не раскрыли эту тайну, профессор Поттер, — проговорил я, снимая чашку с подноса, — в противном случае, сейчас бы здесь материализовался бы не только чайный сервиз…
Поттер приподнял брови в изумлении, и я в полной мере насладился густым румянцем, залившим лицо Конборна.
Следователь спрятал нос в чашке так, что были видны его пурпурные уши и красный лоб, и пробубнил:
— Северус, вы немного бестактны, не находите?
— Неужели? — страшно удивился я, — в таком случае, прошу меня простить.
Поттер, похоже, никак не мог взять в толк, что происходит, но, в конце концов, я не его нянька. Если он так наивен, что может попасться на такой глупый пикап, что ж, ему же хуже.
Я откланялся. У меня вскоре должна была начаться пара у слизеринцев и пуффендуйцев.
Спустившись на первый этаж, я свернул под лестницу в подземелья, и внезапно меня накрыла полнейшая тьма. Я только успел удивиться, что парочек, обычно милующихся в этом уютном закутке, почему-то нет.
Выхватить палочку за долю секунды стало уже привычкой, пригнуться и как можно скорее скрыться в ближайшей нише, которая должна была быть совсем рядом — в полной темноте я совершенно ничего не видел.
Как быстро вернулись мои военные инстинкты. Они, наверное, умрут только вместе со мной.
Затаившись, я прислушался.
В Хогвартсе никогда не было совсем безопасно. И в этом году произошло убийство.
Мы прочесали весь замок и никого не нашли. Кроме того, было очень странно, что Лавинию Андерсен убили, удушив её ремнем, но она была найдена в луже крови. Как потом мы выяснили, это была кровь животного.
Студенты оставались в школе и ходили по замку в сопровождении учителей. Минерва предупредила, что еще одно убийство или несчастный случай — и Хогвартс наверняка закроется. Положение вещей до отвращения напоминало события давно минувших дней и эту историю с василиском.
Я ничего не слышал. Казалось, что вместе с кромешной тьмой заклинание (а я не сомневался, что это было именно оно) высосало все звуки. Я оглох.
А потом меня кто-то с силой ударил по ушам.
Я вскрикнул, но не услышал своего крика. В голове будто что-то взорвалось, и ослепительная боль вгрызлась в мозг.
Схватившись за голову, я осел по стене на пол, но потом сильные, холодные, отвратительно склизкие лапы вздернули меня на ноги обратно, схватив за плечи и попытались задушить.
Я отчаянно крутанулся в руках чудовища, лягнув его обеими ногами, а потом меня пробило ужасом.
Я ожидал, что попаду по жесткому телу, попаду хоть во что-нибудь ногами, чтобы отпнуть или хотя бы хоть как-то ударить существо, душившее меня, но я провалился в пустой воздух. Как будто у него были огромные щупальца и длинные, колоссально длинные лапы.
— Ааааарррржууууумммммммммм…
Взревело оглушительно чудовище, а потом швырнуло меня в стену.
Палочка давно выпала из руки и укатилась куда-то. Во рту после удара я ощутил вкус крови — прикусил язык, но душившие меня руки-лапы-щупальца исчезли, и все смолкло.
Я поднялся на ноги как мог быстро. В коридоре царил полумрак, тьма исчезла. Из-за двери до меня долетали приглушенные школьные звуки: болтовня студентов и разносившее её эхо каменного замка. Пролет и лестница, ведущая в подземелья, были вымазаны чем-то красным, словно тут кого-то… волокли…
Сперва я трусливо вжался в стену, а потом увидел у противоположной стены свою палочку. Подобрав её, я бросился вниз по лестнице. Меня все еще немного пошатывало, но мысль о том, что существо — кто бы это ни был! — могло утащить студента по этой лестнице, отрезвила меня.
До меня донесся душераздирающий женский крик.
Я скатился с лестницы, высоко подняв палочку и прохрипел:
— Люмос Максима!
Заклинание осветило коридор возле аудитории зелий и четверокурсницу — слизеринку, которая вжалась в угол и орала так, будто её режут.
Я проследил за взглядом девушки и увидел два окоченевших кошачьих трупа, повешенных на крючья для факелов. Обе тушки были со свернутыми шеями и глазами, вылезшими из орбит. Между ними кровью на стене была нарисована пентаграмма.
Оглядев кошек, я вознес хвалу Мерлину, что это не студенты сейчас болтаются задушенные на факельных держателях.
Вызвав патронуса, я проговорил тем же хрипловатым голосом:
— Минерва, срочно ко мне в подземелья. И возьми с собой Поттера. Только будьте осторожны!
========== Глава 3 ==========
Глава 3
Сказать, что я испугался твари из коридора, значило не сказать ничего. Я не думал, что в моей жизни, и без того наполненной всякими тварями, может появиться настолько страшная тварь.
Самое ужасающее в ней было то, что мне не удавалось её классифицировать. То, что произошло со мной в слизеринском коридоре, было не похоже ни на что. И когда я рассказывал об этом двумя часами позже МакГонагалл, Поттеру и Конборну, я с трудом сам верил в свои слова.
Голубоглазый Фрэнсис преобразился. Он весь превратился в слух. С него разом слетела вся конфетность и надушенность, взгляд сделался сосредоточенным и цепким.
Честно говоря, если бы я сам услышал подобный рассказ, я бы в лучшем случае, усомнился в умственной нормальности человека. Наш мир, конечно, магический, и в нем хватает различных созданий, но все это слишком фантастично даже для нас. Однако, Фрэнсис слушал внимательно, нахмурившись и что-то обдумывая. Поттер медленно крутил в руках волшебную палочку. Он тоже был сосредоточен и на меня не смотрел.
В его пальцах дерево ловило блики от факелов и свечей в канделябре со стола директора и притягивало мой взгляд.
Наконец, он предложил еще раз прочесать замок и прилегающие территории.
Мы посвятили целые сутки поиску хоть каких-нибудь улик. Заглянули в каждую нишу с доспехами, под каждый малиновый куст в огороде Хагрида, обнюхали каждый угол в замке и вне его — все тщетно.
Никто ничего не говорил, но я мог догадаться, о чем они думают: Снейп малость “того” после всех этих лет беспросветного существования в стане Пожирателей смерти, и ему чудятся всякие небылицы.
Существо, судя по его силе и масштабности лап, должно было быть огромных размеров. Хотя чуть больше десяти лет назад по замку ползала огромная змея, и никто ничего не заметил.
Не найдя ни одной зацепки, я ожидаемо вспылил при первой же возможности:
— Я знаю, что я видел! Я не сумасшедший, и зачем бы мне было бы придумывать все это?!
Уставший, бледный и зевающий Поттер смотрел на меня, нахмурившись, из полутьмы коридора.