Анна! Он быстро убрал кассеты и открыл дверь, выходящую в коридор. Анна стояла у двери в офис. На ней был нарядный костюм морского покроя и маленькая шляпа. Она была погружена в свои мысли и не замечала Джада. Он смотрел на нее, такую красивую, и старался найти хоть малейшую зацепку, чтобы можно было убедить себя, что она ему не подходит и что когда-нибудь он найдет другую, более подходящую женщину. Лиса и виноград. Отцом психоанализа был не Фрейд. Им был Эзоп.
— Хелло, — сказал он.
Она вздрогнула. Потом улыбнулась.
— Хелло.
— Входите, миссис Блэйк.
Она прошла мимо него в кабинет, коснувшись крепким телом, повернулась и посмотрела на него своими невероятными фиалковыми глазами.
— Нашли водителя, совершившего наезд?
На лице ее отразились забота, волнение, искренний интерес.
Он снова почувствовал горячее желание рассказать ей все, но сдержался. В лучшем случае, это будет выглядеть как способ завоевать ее симпатию. В худшем — может вовлечь ее в неведомую опасность.
— Еще нет.
Он подвинул ей стул. Анна вгляделась в Джада.
— У вас усталый вид. Нужно ли было так быстро возвращаться к работе?
О, Боже! Он не был уверен, что в состоянии выдержать сочувствие. Тем более теперь. И тем более ее. Он сказал:
— Я чувствую себя превосходно. Сегодняшние встречи с пациентами отложены. Телефонистки не смогли дозвониться только до вас.
Волнение отразилось на ее лице. Она боялась, что пришла не вовремя. Анна — и не вовремя!
— Мне очень жаль. Может быть, мне лучше уйти…
— Нет, — сказал он быстро. — Я рад, что до вас не смогли дозвониться.
Они встречаются последний раз.
— Как вы себя чувствуете? — спросил он.
Она нерешительно попыталась сказать что-то, потом передумала.
— Немного не по себе.
Она глядела на него странным взглядом, и вновь зазвучали душевные струны, мелодию которых он помнил смутно и отдаленно. Он ощущал тепло, исходящее от нее и поглощающее физическое желание, — и внезапно понял, что происходит: он приписывал ей собственные эмоции.
— Когда вы уезжаете? — спросил он.
— Утром в рождество.
— И только вдвоем с мужем?
Он почувствовал себя идиотом, лепечущим банальности, как Бэббит в воскресный день.
— Куда вы поедете?
— Стокгольм, Париж, Лондон, Рим.
Как бы я хотел показать тебе Рим, подумал Джад. Он провел там год во время студенческой практики в американской больнице. Там был фантастический старый ресторан под названием «Сибель» возле садов Тиволи, на вершине горы у древней языческой гробницы. Там можно было сидеть на солнце и наблюдать, как сотни диких голубей затемняют небо над скалами, усеянными пятнами теней.
И Анна едет в Рим с мужем.
— Это будет второй медовый месяц, — сказала она, и в голосе ее прозвучало напряжение, такое слабое, что нетренированное ухо не уловило бы его.
Джад посмотрел на нее внимательнее. Внешне она казалась спокойной, такой, как всегда, но он чувствовал в ней внутреннюю настороженность. Перед ним сидела влюбленная женщина, которую ждет второй медовый месяц в Европе, но в этой картине чего-то не хватало. И он понял, чего именно.
Не было радостного волнения, а если оно и было, то заслонялось какими-то более сильными эмоциями. Печалью? Сожалением?
— И надолго вы едете? — снова выскочил Бэббит.
Улыбка пробежала по ее губам, как будто она поняла, чем он занимается.
— Точно не знаю, — ответила она хмуро. — У Антони неопределенные планы.
— Понимаю.
Он посмотрел на коврик под ногами, чувствуя, что выглядит жалким и беспомощным. Надо положить этому конец.
— Миссис Блэйк… — начал он.
— Да?
Он постарался придать голосу легкость.
— Признаюсь, я несколько покривил душой, когда предложил вам придти сюда сегодня. Для вас это было необязательно. Просто я хотел… попрощаться с вами.
Джад ощутил, что ее напряженность немного ослабла.
— Знаю, — сказала она просто. — Я тоже хотела попрощаться.
Что-то в ее голосе вновь задело его.
Она поднялась.
— Джад…
Она посмотрела ему в глаза долгим взглядом, и он увидел в ее глазах то, что она должна была увидеть в его. Это было сильное, почти физически ощутимое притяжение. Он шагнул к ней, потом остановился. Смерть подстерегала его, и он не мог вовлечь ее в этот круг.