— Что вы имеете в виду, молодая мисс? Кажется, лорд и леди Эрлинг никогда не жаловались на мою работу.
— Ещё не вечер, правда, дедуль. — Похлопала его по плечу и побежала следом за родителями.
Вбежав в холл замка, осмотрелась. Угу, ничего не изменилось. Те же громоздкие люстры из золота и хрусталя, те же длинные анфилады, соединяющие комнаты. Большая гостиная с мраморным вечно пылающим камином и бордовыми плотными шторами, что закрывали окна в пол.
Заглянув туда, кивнула, понимая, что ничего не изменилось за те полгода, что я была в Академии — всё тот же белоснежный рояль и такого же цвета мебель.
Именно здесь мои родители любили проводить вечера.
Я же не любила это место и старалась обходить его стороной. В детстве за непослушание меня сажали за рояль и заставляли играть знаменитую симфонию Михельсона, которая состояла из шести частей и длилась около пяти часов.
Благодаря родителям, я знала ноты, могла высидеть с прямой спиной достаточное количество времени, чтобы гости успели поесть, попить, обсудить все сплетни, потанцевать и сыграть в бридж.
Но с тех пор я ненавидела музыку и всё, что с ней было связано.
Эту гостиную я тоже ненавидела.
— Виви, — услышала я голос своего брата и вся сжалась, словно пружина.
— Да он издевается, — процедила сквозь зубы и посмотрела в сторону лестницы. По ней спускался мой младший брат, отрада для материнских глаз и главный наследник состояния Эрлингов — Эйндром Рихард Эрлинг.
— Кажется, ты забыл, как меня зовут, любимый братец! — Фальшиво улыбнулась и заметила, что за полгода брат ещё вытянулся и возмужал. Раздался в плечах, скулы стали острее, взгляд серьёзнее и опаснее. Он уже обратился и слился со своим драконом, как мне писала мать в своих письмах, и сейчас ему подыскивали достойную истинную.
— Тебя зовут Виви.
— Вивьена. Моё имя Вивьена. — Фыркнула и прошла мимо.
— Не хочешь обняться с любимым братцем?
— Желания что-то не возникает. Видимо, это твой запах.
— О каком запахе ты говоришь? — Нахмурился Эйндром.
— От тебя несёт взмыленным зверем. — Закрыла ладонью нос и рот и побежала по лестнице наверх, в свою комнату.
— Так и должно быть, тупица! — Крикнул брат и ударил кулаком по перилам. Громкий треск и наследник Эрлингов вновь не смог справится с силой своего дракона.
Засмеявшись, я остановилась у своей двери и выдохнула. На самом деле от него ничем не пахло. Но теперь он точно будет чаще мыться. Надо ему розовое мыло подсунуть, чтобы от него пахло цветами, как от девчонки.
— Вивьена, — услышала голос отца за спиной, — как переоденешься, спустись ко мне в кабинет. Нас ждёт серьёзный и очень важный разговор.
Повернувшись, я увидела только широкую спину своего отца, внутри у меня затряслись поджилки и моментально вспотели ладошки.
Такие разговоры никогда ни к чему хорошему не приводили. И я знала, что в этот раз будет так же.
Глава 4. Разговор с матерью
Я распахнула двухстворчатые двери и впорхнула в свои покои. Осмотрелась и поняв, что здесь ничего не изменилось, направилась прямиком в гардеробную комнату.
Платье хотелось снять неимоверно.
Оно мне порядком поднадоело. Кажется, выкройки, по которым я шила это платье, были неверные, а может, мои руки, которые раньше никогда ничего не шили, меня подвели.
— Да чтоб тебя! — Выругалась, развязывая шнуровку и пытаясь стянуть его с себя. Но оно вцепилось в меня клешнями и не отпускало. Пуговицы, казалось, приросли к ткани, шнуровка запуталась в узлы, и шёлк платья не казался более приятным и ласкающим мою кожу.
Поискала глазами ножницы, но поняв, что в гардеробной их нет, быстрым шагом, придерживая соскальзывающее декольте, направилась в ванную комнату.
Кажется, я видела их в тумбе, около мраморной ванны. В прошлый раз, когда я приезжала домой на Новогодие, по дурости, я чуть было не обрезала свои волосы. Мне так надоело быть шатенкой, что я захотела избавиться от этих тусклых локонов.
Кажется, всё дело было в том, что Элла, женщина Таира Вира была брюнеткой. Как же мне хотелось стать похожей на неё. Красивая брюнетка с карими глазами, большой грудью и невероятно притягательной фигурой.
Во мне не было ничего притягательного.
Я была худой, высокой и почти бесцветной. Фигура была мальчишеской, передние зубы немного торчали и напоминали сумасшедшего кролика. Нос слишком вздёрнут. А ещё эти зелёные глаза, которые мама называла изумрудными. Фу, кажется, они напоминали траву.