Жуткий, пугающий сон, если это сон, хотя чем он еще может быть? Ведь куда-то исчез страх, осталось дичайшее желание помочь, спасти. Я легкими движениями проверила ее, грубо говоря, плечо, предплечье и запястье из которых состоит крыло, вправила сломанные косточки, а потом… потом сращивала их тем теплом и светом, что сам собой полился из моей груди. Словно боль и сострадание, сочувствие и злость на виновников этого преступления, все это преобразовалось в исцеляющую энергию.
– Не бойся, моя хорошая, все будет хорошо. Ты обязательно полетишь. И все небо станет нашим…
Очередной рывок крыльев, только они уже целые, хоть и багровые от нашей с совой смешанной крови. Впрочем, как и я вся, покрытая этими алыми разводами. И, наконец, мы с совой вновь встретились взглядами, мой явно выражал облегчение и счастье, что животное исцелилось. А вот ее нереально желтые глазищи неожиданно потемнели, стали чуточку более живыми, теплыми, добрее, что ли… Только я ошиблась.
Мгновение и эта красивая, рыже-коричневая птица, распахнув во всю ширь и мощь крылья, метра два в размахе, ринулась вновь на меня. Только заставило меня задохнуться от ужаса и непонимания не очередное нападение, не яркая желтая вспышка, а то, что огромная сова в буквальном смысле нырнула в меня. Слилась со мной в одно целое.
Заснеженная дорога с наезженными узкими колеями, по бокам пушистые белоснежные сугробы, а по обеим сторонам темнел плотной стеной сосновый бор. Близился вечер, небо начало сереть, и на нем отчетливо виднелась какая-то нереально огромная серебристая луна. Такую на Земле не увидишь, если только наш любимый спутник не надумает свалиться нам на головы.
И в этой, в общем-то, сказочной картине, совершенно дико и неуместно смотрелись перевернутые сани и бьющиеся возле них в попытке встать на ледяной дороге пара лошадок. На заснеженной обочине лежал видимо кучер, так и не выпустивший хлыст из рук. Чуть дальше скрючившись в жуткой позе, лежала молодая девушка в длинном платье до самых ступней и элегантном бежевом пальто с меховым воротником. Ее темные волосы рассыпались по снегу, шапка валялась в метре, подсказав, что девушка вылетела из саней на полном ходу, а затем ее что-то добило. Ведь пальцы вытянутой руки судорожно сжаты, словно она пыталась ползти, а из уголка рта все еще течет тоненькая струйка крови. Такая красивая, изящная, с тонкими чертами лица и совершенно пустыми, мертвыми карими глазами.
В метре от девушки лежал навзничь крупный красивый мужчина, в распахнутом на груди меховом полушубке под которым виднелся необычный для моего времени расшитый золотом сюртук и жилет под ним. На нем не было шапки, темно-рыжие волосы разметались по снегу, по лицу ползали странные черные линии, словно маленькие змейки, а слишком яркие, какие-то дико желтые глаза тоже мертвым взглядом смотрели вверх.
А чуть дальше, ближе к соснам, шел бой. Настоящий тяжелый бой. Трое мужчин в черных одеждах бились не на жизнь, а на смерть с двумя противниками в белых куртках из валеной шерсти, расшитыми синими рисунками, в штанах тоже из плотной шерсти и сапогах с меховыми отворотами. Меня удивило, что темная тройка была темной в буквальном смысле: с их рук один за другим слетали какие-то черные сгустки, а с губ – завораживающие речитативы, казалось, проклятий или заклятий. Белые бойцы отвечали порывами снега и переливавшимися энергетическими стенками. Неужели они все маги?
Происходившее на моих глазах походило на кадры из какого-то фэнтезийного или фантастического фильма. Только я все никак не могла принять решение: за кого же мне надо переживать в этом кино?
Один из темных очередным выпадом запустил в явно более сильных противников черную мглу. Мгновение – и вместо двух «белых» мужчин в разные стороны отпрыгнули два огромных белоснежных волка, а свет луны заиграл на их мехе серебристыми искорками. Еще один миг – и два безжалостных хищника в чудовищном прыжке преодолели разделявшее их с темными расстояние и обрушились им на головы. А дальше мне хотелось зажмуриться, только я почему-то не смогла. Так и смотрела на кошмарную и безжалостную картину убийства волками трех темных магов.
Теперь снег окрасился багровыми красками смерти не только троих бедолаг, выпавших из саней, но и кровью трех темных магов, разорванных на части.
Осмотрев территорию, два белоснежных чудовища, секунду помедлив, с азартом врезались в ближайший пушистый сугроб, в котором тщательно и забавно повалялись, стирая все следы лесного побоища. Выбрались из снега уже опрятными, сурового вида беловолосыми мужчинами. Один был заметно моложе, хотя ни на грамм не уступал второму, постарше, в мощи и крутости. Оба направились в мою сторону, позволив подробнее их рассмотреть. Но чем ближе подходили, тем более хмурыми и напряженными становились.