– У тебя ведь был визитер из Федерального ведомства, так? Когда?
– Неделю назад, – недоумевая ответил Филипп. – Какой-то мелкий чиновник, из Управления контроля. Имел наглость передать мне настоятельные, как он выразился, пожелания своего шефа. О том, что Синдикату следует немедленно отказаться от сделки, сулящей нам полмиллиарда кредиток чистого дохода. Я разумеется послал его, куда следует. Но очень аккуратно, вполне вежливо.
Дед долго смотрел на него, а потом медленно поставил стакан и тяжело вздохнул.
– Кто его тебе представлял?
– Кирхов, мой заместитель.
Филипп, сам не зная от чего, потихоньку начал волноваться.
– Идиот. Ладно, без разницы. Когда у начальника дураки подчиненные, виноват все равно он сам, – медленно произнес дед и закашлялся.
– Да скажи толком, в чем дело?
– Отец тебе разве ничего не рассказывал?
Филипп мотнул головой.
– Дед, ты что, забыл? – тихо сказал он. – Когда отец умер, мне было всего пять лет…
– А письмо? Ты внимательно прочитал то письмо, которое он тебе оставил?
– Прочитал столько раз, что уже не помню сколько. Наверное, выучил наизусть. Но если честно, то толком так ничего и не понял. Сплошные намеки на абсолютно неизвестные мне события. Там же дела давно минувших дней.
Дед вздохнул и отодвинул стакан.
– А Валентино? Твой управляющий, который вел дела до твоего вступления в должность? Неужели он ничего не рассказывал тебе, когда вводил в курс дела?
Филипп развел руками.
– Дед, он же исчез без следа, за месяц до того, как мне исполнилось семнадцать. Ты что, вообще ничего не помнишь? Хотя да, тебя же тогда… Меня буквально выдернули из университета в Дагуле, с третьего курса. А последний раз я его видел за пару лет до этого.
Дед мрачно вздохнул.
– Да, моя вина… Ты не виноват. Но кто же мог знать!
Он опять закашлялся, а потом горестно покачал головой. Филипп с изумлением смотрел на него.
– Ты знаешь, что скикар этого, как ты его назвал, мелкого чиновника, на обратном пути обстреляли?
Филипп пожал плечами.
– Мне говорили о каком-то незначительном инциденте. Наверное, одна из молодежных банд. Могу узнать точно.
– Какой теперь толк, – безнадежным тоном бросил дед. – Может и узнаешь, что это была совсем не банда. Как, это будет ценная информация?
– Дед. Скажи наконец – при чем здесь Семья? Я ничего не понимаю.
Дед внимательно, в упор, посмотрел на него.
– Ты можешь отказаться от этой сделки?
– Нет, – мотнул головой Филипп, стараясь не выдавать своего изумления. – Мы получили у консорциума объединенных банков огромный задаток и практически весь разместили его. Свободных средств в таком объеме у Семьи сейчас нет.
– Откажись.
– Это невозможно, дед! Ты же сам прекрасно знаешь. Штраф составит сумму договора в десятикратном размере! Организация очень долго не оправится от такого удара. Маямото и Карриган только и ждут, чтобы вытеснить нас и перехватить это дело.
Дед покачал головой и горестно вздохнул.
– Тебя элементарно подставили, парень. Подставили как маленького, хотя тебе давно уже не пять лет… Да они на милю не подойдут к этой трясине! Да, моя вина. Если бы я был здоров и узнал об этом раньше… Да что толку теперь зря сотрясать воздух. Поздно.
– Что поздно? Да объяснишь ты наконец мне все толком?
Дед покачал головой.
– Я, конечно, все равно буду пробовать достучаться в никуда, но теперь это вряд-ли что-нибудь даст. Слушай меня внимательно. Первое. Я уезжаю немедленно и забираю внуков с собой.
– Но завтра у нас годовщина… Ты разве не будешь здесь?
– Нет. Второе. Отправь жену подальше, отмени прием и срочно покинь планету. Лучше всего сделать это сегодня, до наступления ночи.
– Ты сошел с ума! – Филипп изумленно смотрел на деда. – Я не могу это сделать!
– А если я тебе скажу: здесь будет ад! – он постучал ногой по полу. – Разверзнется твердь земная и небесная! Прольется огненный дождь и очень многие больше никогда не увидят солнца. Ты и тогда будешь, как упрямый баран, топтаться на одном месте?
Филипп мотнул головой и произнес уже тише:
– Что скажут мои люди, дед? Что я испугался тени? Да после такого на меня будут плевать все уличные зеваки!
Дед внимательно посмотрел на него.
– Лучше мертвый лев, чем живая собака?
– Да! – с вызовом ответил Филипп.
– Может, ты и прав, – со вздохом ответил дед.
– Мирана останется со мной. Она настоящая жена и никуда не улетит.
– Решай сам, теперь ты глава семейства. Но внуков я забираю немедленно. И попробуй только сказать мне нет! – закончил он с неожиданной силой. Глаза старика гневно блеснули и на миг Филиппу показалось, что перед ним стоит прежний и грозный Дон.