Чем больше я говорила, тем больше он хмурился. А затем произнес:
— Достаточно. Да, ты права, головные боли меня действительно мучают. Но причём здесь моя душа? Как ты вообще можешь видеть душу?
Я лишь пожала плечами. Зачем вдаваться в такие подробности?
— Таков мой дар. Я могу помочь, — затем подошла к нему, протянула руки к его вискам и спросила: — Можно?
Он лишь кивнул.
— Закройте глаза.
Он последовал моей просьбе. Дотронувшись кончиками пальцев до висков мужчины, я также закрыла глаза, пропуская через себя целительскую искру. Слегка поморщилась, когда дотронулась до эпицентра боли. С каждой секундой красное марево его страданий блекло, принося мужчине облегчение.
Он открыл глаза и восхищённо смотрел на меня.
— Спасибо, — прошептал Вождь, а затем облегчённо рассмеялся. — Давно мне не было так хорошо. Скажи, как ты поняла, почему болела моя душа? На сколько я понимаю, для исцеления надо точно знать причину боли.
— Вы правы. Я… — покосившись на Алекса, решила не выдавать его. — Догадалась.
Он прищурился, наблюдая за нашими гляделками и сказал:
— Догадалась, значит. Ну-ну.
Затем, беззлобно рассмеявшись, сказал:
— Что ж, теперь можно и познакомиться. А то невежливо как-то с моей стороны, что я знаю, как тебя зовут, а ты нет. Меня зовут Дарсан третий, вожак клана Янтарных волков. Но ты можешь звать меня Дарсан.
— Приятно познакомиться… Дарсан, — я потянула руку для рукопожатия. Он с любопытством посмотрел на меня, затем рассмеялся и обнял. Да уж… Силён, силён. Кажется, у меня захрустели ребра.
Алекс
Видя, как отец обнимает Эрику, мой волк недовольно заворчал. Кажется, девчонка слегка начала синеть, но сделать замечание вождю она не решалась. Недовольно отведя глаза от них, я все же вступился:
— Отец, ты её сейчас задушишь.
Он спохватился и отпустил её. Кажется, он смутился.
— Эрика, прости. Я столько лет жил с этой болью, что просто не смог удержаться, — затем удивлённо продолжил. — Но я ведь не забыл, я все помню. Как?
Эрика смущённо отстранилась от него и все же ответила:
— Смысл лечения не в том, чтобы забыть, а в том, чтобы помнить светлые моменты. Именно они помогают исцелить душу.
Странное платье Эрики слегка задралось, поэтому она покраснела и наклонилась, чтобы его поправить. Кажется, она только сейчас вспомнила, в каком виде находится рядом с двумя мужчинами.
— Прошу прощения, я совсем забыла, что в пижаме. Не могли бы вы… ну… одолжить мне какую-нибудь одежду?
Последние слова она произнесла почти шёпотом. В очередной раз я поймал себя на мысли, что любуюсь ей.
— Да, конечно. Надо было самому об этом подумать. Эх, а ещё Вождь называется, — засмеялся отец на последних словах и невольно покосился взглядом куда-то на уровне её груди. Интерес в его глазах мне не понравился. Но, кажется, я все неправильно понял, потому что в следующую секунду отец пробормотал.
— Любопытная вещица. Откуда это у тебя?
Я с интересом вытянул шею, пытаясь разглядеть, о чем он говорит. Это была простая цепочка, кажется, из серебра с подвеской из лунного камня в форме капли. Ведьмин камень. Это уже интересно.
Она замялась и сказала:
— Это подарок от одного близкого мне человека.
Отец поднял бровь и уточнил:
— Мужа? Или одного из мужей?
Эрика округлила глаза.
— В каком смысле мужей? У вас их что, может несколько быть?
— А в твоём мире не так?
— Нет, конечно. То есть, у некоторых народов это встречается, конечно. А в некоторых странах и многоженство есть. Но в большинстве стран все же один муж и одна жена. У вас по другому?
Я решил влезть в разговор.
— У нас есть рабство. Чему ты удивляешься? После того, как многие стали рабами, перестали формироваться истинные пары. Детей и так очень мало рождается, но девочек меньше всего. Да и характер их обычно оставляет желать лучшего. Они творят, что хотят. С рабами ужасно обращаются, позиция мужа немногим лучше. Так что, мужчины стараются делать все, чтобы попасть в мужья.
— Жесть… И сколько у ваших дамочек обычно мужей?
— Сколько пожелает их душенька.
Эрика задумалась, кусая губы. Видно было, что этот разговор ей не по душе. От мрачных мыслей её отвлек мой отец.
— Так откуда, говоришь, у тебя украшение?
Она вздрогнула и перестала кусать губы. Было заметно, что она не решается ответить. Видимо, собравшись с мыслями, она бросила быстрый взгляд на меня и все же ответила: