Он поддержал Киешу за талию, когда она откинулась, пока ее волосы не опустились в воду.
— Другие волки на поляне были такие же, как ты? — он кивнул, прежде чем взять шампунь и взбить пену на ее волосах. — Что ж, это объясняет, почему меня обнюхивали, — пробормотала она.
Киеша замолчала, явно собираясь с мыслями, прежде чем сказать:
— Что ты имел в виду под «призывает»?
Используя кончики пальцев, он массировал ее голову. Киеша мурлыкала от удовольствия, когда взгляд упал вниз.
— Призыв является кое-чем сложным для объяснения.
Она нагнула голову, наслаждаясь массажем.
— Как? Ты получил и-мейл? Телефонный звонок?
Он остановился и посмотрел на нее.
— Нет, ничего подобного.
— Ладно…
Она подтолкнула его руку, чтобы он продолжил массаж.
— Это больше похоже на принуждение, — продолжил Алекс. — Передача психимпульса, если можно так сказать. Я просто знаю, где и когда встретиться. — Он знал намного больше, чем это, но не хотел ее напугать. Он заставил ее прогнуться, чтобы промыть волосы от шампуня.
Ее спина выгнулась и с закрытыми глазами, Киеша прополоскала волосы в воде.
— И так, на основе этого мистического вуду дерьма, ты ушел из дома посреди ночи, только чтобы обнюхать меня?
Выпрямившись, она поймала его пожирающий взгляд на своей груди. Она наклонилась в сторону и собрала волосы вместе, выдавливая из них лишнюю воду, пока ждала ответа.
— Это так, я понимаю, это звучит странно, — с человеческой точки зрения, он мог понять ее скептицизм. Но он был больше волком, чем человеком и знал, что есть много вещей в это мире, которые бросали вызов логике. Что не делало их менее реальными. Отодвинув ее в сторону, он встал, подготавливаясь выйти из ванной.
Ее взгляд опустился на его член, который был на идеальном уровне, чтобы его пососать, она спросила:
— Разве ты не хочешь, чтобы я вернула услугу?
Его член в предвкушении дернулся, пока она не указала жестом на мыло. Он на мгновение задумался, потом сел на край ванной и откинулся назад, давая ей полный доступ к телу.
Когда она не смогла найти мочалку, решила обойтись без нее. Расположившись между его бедер, она намылила руки и стала мыть его широкую мускулистую грудь, продолжив допрос:
— Ты думаешь, я твоя пара? — не желая спровоцировать его, она пыталась удержать ее тон нейтральным, но ее недоверие просочилось в голос.
— Я знаю, что ты моя пара.
— Почему? Из-за того как я пахну? Или из-за моего вкуса? В этом нет никакого смысла.
Он ухватил ее за руки и подождал, пока она не обратила на него внимание.
— Нет, это еще не все. Моя душа признала твою душу. Мой волк признал тебя как пару, и человек во мне соглашается с этим. Я не знаю, как объяснить тебе. Если бы ты была оборотнем, тебе было бы легче понять.
— Но я не оборотень, и я не понимаю. — Она продолжила намыливать его грудь, руки, делая это больше лаской, чем помывкой, в то время как внутри велся спор.
Алекс, очевидно, думал, что она его родственная душа, и ее мягкая сторона считала, что это чертовски романтично. Он полон дерьма. Не верь не единому его слову, спорила ее внутренняя сука. Она сказала обеим сторонам заткнуться и просто наслаждаться возможностью исследовать его твердое, мускулистое тело, которое желала.
Он действительно был красивым мужчиной, с сильным лицом и характером. Его глаза были насыщенного оттенка шоколада, настолько глубокого, что она подумала, что может утонуть в них. В его радужке был намек на золото. Его черные волосы были подстрижены по военному коротко, а на висках был намек на седину.
Ее грудь потерлась о волоски на его груди, когда она обняла его, чтобы намылить спину. Он чувствовал себя так хорошо; она наклонилась ближе, чтобы полностью вымыть Алекса, а ее руки исследовали впадинки и бугры на спине. Его волоски на груди задевали ее соски, посылая покалывания вниз по ее позвоночнику. Стало все труднее и труднее сосредоточиться на том, что она говорит, когда она потерялась в эйфории инь и ян, ее женской мягкости и его мужской твердости. Ее тело кричало ей о своем срочном требовании, чтобы испытать еще один поразительный оргазм, который только он может подарить.
Вопросу, почему он думает, что она его пара, придется подождать. Они достаточно поговорили.