Джон взволнованно бегал из комнаты в комнату, и его ловила новая няня, недавняя выпускница школы нянь в Лондоне. Она была молода, умна, практична и полна жизни, что очень устраивало Джона.
Уоррен стоял у двери и ждал, чтобы распахнуть ее перед своей хозяйкой, миссис Ройл, и выразить от лица всей прислуги свою радость, что она была цела и невредима и наконец дома. Повар, экономка и две другие служанки ждали в укромном уголке, готовые приветствовать. Малюсенький щенок Джек Расселл, собственность Джона, вертелся у всех под ногами.
— Вот она! — громко сказал Уоррен, и Джон метнулся к двери, как стрела, пущенная из лука, бросаясь в объятия матери еще до того, как кто-нибудь успел что-нибудь сказать.
Джесси-Энн взяла на руки сына, смеясь, пока Уоррен говорил, как он рад, что она дома. Повар и служанки спешили навстречу ей, и щенок путался у них под ногами, громко лая. Они восклицали, как она хорошо выглядит, как они рады снова видеть ее дома.
Джон крепко держал Джесси-Энн за шею своими маленькими ручками, и она посмотрела на них всех и затем опять на Харрисона.
— Знаешь что? — спросила она, улыбаясь. — Это действительно возвращение домой.
Обнимая ее за плечи и обходя комнаты, Харрисон подумал, что это правда. То, что делало дом домом, наконец произошло. За несколько недель, что Джесси-Энн провела в клинике, их отношения улучшились, как зажили ее раны.
— Как красиво! — любовалась цветами Джесси-Энн, дотрагиваясь до лепестков роз. — И замечательный букет от Рашели.
Она прочла маленькую открытку с улыбкой:
— «Моей дорогой невестке с пожеланиями счастливого возвращения домой. От Рашели с любовью».
— Она старается! — с улыбкой прокомментировал Харрисон.
— А у папы для тебя есть подарок! — кричал Джон, дергая ее за длинные волосы, чтобы привлечь внимание.
— Ах ты, сыщик, Джон Ройл! — воскликнула она. — Мне подарок? Как здорово!
— Два подарка, — крикнул Джон, изгибаясь у нее под руками.
Стоя у двери в комнату, Джесси-Энн, смеясь, смотрела на цветы.
— Это просто сад! — воскликнула она, сияя счастливыми глазами.
— Сюда, мамочка, посмотри… — Джон показал на ночную рубашку на постели. — Это тоже тебе.
— Джон, все по очереди, — запротестовал Харрисон, когда малыш придвинул к Джесси-Энн все подарки.
— Мне открыть коробки сейчас? — улыбаясь, спросила она.
— Да, да, мамочка! — закричал мальчик. — Сейчас.
Джесси-Энн достала плоскую коробку, снимая упаковку.
— Что это? Книга? — гадала она.
— Нет! Нет! — пронзительно кричал мальчик, дрожа от волнения. — Это специально для тебя, мамочка.
Джесси-Энн с удивлением посмотрела на документы, которые выглядели так достоверно, с красной тесьмой и печатями. Документы, подтверждающие право на владение землей под названием «Фармингемская ферма и конный завод». Ее голубые глаза округлились от удивления, она смотрела то на Харрисона, то на документы.
— Это ранчо, — прошептала она. — В стране голубых грез…
— То, что тебе всегда хотелось иметь, — ответил он. — Я купил его два года назад тебе на день рождения, но тогда тебе хотелось чего-нибудь другого.
— Лошади, мамочка, много лошадей! — взволнованно закричал Джон. — И один пони для меня.
— Конечно, дорогой, — ответила она. Она была счастлива до слез. — Мы скоро поедем туда, дорогой, и все посмотрим.
— Когда? — спросил он, радостно прыгая с одной ноги на другую, когда в двери показалась няня, искавшая его.
— Как только мамочка совсем поправится, — заверил его Харрисон, смеясь.
— А пока мамочке надо отдохнуть, — сказала няня. Взяв ребенка на руки, она направилась к двери. — А как насчет ужина, молодой человек?
Джон, смеясь, оглянулся и снова спросил:
— Скоро? Обещаете?
— Обещаем, — сказала она, смеясь.
Когда дверь за ними закрылась, Джесси-Энн и Харрисон внимательно посмотрели друг на друга. Он обнял ее, и она прислонилась к его щеке.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
Харрисон осторожно провел пальцем по тонкому красному шраму, который шел от щеки до рта.