Когда она просыпалась по утрам, фотографии Джесси-Энн, которыми были оклеены грязные, сырые стены ее комнаты, бросали ей вызов своей чистотой и успехом, который сумела завоевать эта девушка, покорив всю Америку. Джесси-Энн никогда не приходилось переживать то, что выпало на долю Галы. Джесси-Энн всегда была звездой.
Гала всегда считала свою семью в Гартвейте бедной, но теперь она так не думала. Она ничего не знала о своей матери, и через несколько месяцев тоже перестала ей писать, пристыженная тем, что не сумела ничего добиться, и обиженная, что ее мать совершенно о ней забыла ради своего мужа и новой жизни. Мать Галы не хотела больше считать себя ответственной за дочь. Те двадцать фунтов, которые она сунула в руку дочери, говорили сами за себя. Оглядывая грязную, давно не ремонтированную комнату, свидетельницу сотен разных судеб, Гала поняла, что это был предел, дальше которого только самое дно. Это уже серьезно. И все ее мечты ей не помогли. Она была Хильда Мерфилд, она была одинока и испугана. И в отчаянном положении.
Через несколько дней, просматривая вечером «Ивнинг стандард», она увидела объявление. Сжимая в холодной руке кружку с кофе, она пробежала глазами перечень свободных мест. Одно объявление было следующим: «Приглашаю молодую, обаятельную девушку, стройную, спортивную, в хорошей форме, для работы секретаршей в «Ла Резерв». Гала знала, что «Ла Резерв» был самым модным и шикарным клубом здоровья и красоты. Глотая задумчиво кофе, она вспомнила, как была счастлива, работая в таком же салоне в Лидзе и как хорошо все у нее получалось с клиентами, даже Дебби это заметила. Эта работа могла бы решить все проблемы, но, естественно, нужно было хорошо выглядеть, гораздо лучше самих клиентов, чтобы они могли видеть, что можно получить в их клубе.
Подойдя к окну с маленьким зеркальцем в руках, она посмотрела на себя, с расстроенным видом поправив свои неухоженные волосы. Может быть, попробовать прополоскать волосы оттеночным шампунем? Кроме того, у нее сохранился трикотажный костюм, который она одевала, работая в Лидзе. Джинсы у нее были приличные, она погладит свой желтый свитер и почистит туфли. Может, она и не состоялась как манекенщица, но тут она была уверена, что с работой справится. Там наверняка будут рады человеку с ее опытом. Все, что ей нужно — шанс показать это всем.
Но вышло все по-другому. Менеджер в «Ла Резерв» держалась очень холодно. Она побеседовала уже, наверное, с двадцатью девушками, когда там появилась Гала.
— Извините, — сказала менеджер, не побеспокоившись даже смягчить свои слова улыбкой, — но вы не тот тип, который нам нужен.
Взглянув со стороны на свою слишком белую кожу и слишком худое тело, облаченное в блестящий синий трикотажный костюм для аэробики, и сравнив себя с загорелыми, румяными и упитанными девушками, которые проходили по устланным коврами коридорам «Ла Резерв», Гала слишком хорошо поняла, что имела в виду та женщина.
Пройдя Флорал-стрит, она стала бесцельно бродить по шумным этажам универмага Ковент-гардена, размышляя, что делать дальше. Почти все деньги подошли к концу, и работа была ей просто необходима.
Неожиданно у нее закружилась голова, и она схватилась за перила лестницы, ведущей на нижний этаж магазина. Она не ела с утра, потому что очень нервничала, и сейчас желудок требовал пищи. «Наплевать на все, — устало решила Гала, — куплю себе чашку кофе, а подумать обо всем успею и позже».
Она едва не плакала, усаживаясь за столик, но сердито сжала губы и стала изучать замусоленное меню.
— Только чашку кофе, пожалуйста, и кусок яблочного пирога, — сделала она заказ официантке.
Талия Уэстон сидела от нее через два столика.
— Я где-то видела эту девушку, — сказала она своей приятельнице, — но не могу вспомнить где.
— М-м-м, — пробормотала ее подруга, тоже взглянув на Галу. — Кто бы она ни была, она какая-то странная.
— Вспомнила! — воскликнула Талия. — Кэм делал ее фотографии, а потом попросил меня избавиться от нее, когда она стала его разыскивать. Он сказал, что она немного не в себе и ему не хотелось, чтобы она начала его преследовать. — Талия преувеличенно вздохнула. — Знаешь, жизнь секретарши довольно тяжелая. Но я вот что хочу сказать. Он сделал какие-то странные снимки, и на них никто не обратил внимания, пока Дино их не увидел. Он сказал, что мог бы использовать ее в своей работе над серией фотографий. Ты представляешь? Ну, мне пришлось признаться, что я выбросила адрес девушки, и он здорово рассердился. Конечно, с тех пор прошло много времени, и он уже забыл и думать про нее, но кто знает, — она задумчиво рассматривала Галу. — Думаю, я должна взять у этой девушки адрес еще раз, на всякий случай.