Суровый и экономный министр Короля-Солнца Кольбер, разумеется, не мог одобрять обременительные траты, в которые пускались два соперника, рискуя разориться только для того, чтобы перещеголять друг друга. Кольбер неустанно объяснял свое отрицательное отношение к этому.
«Когда имеющий небольшое жалованье мушкетер, — написал он в меморандуме 1667 года, — тратит свои 300 ливров жалованья на бесполезные украшения, то на какие деньги он собирается жить в течение года? Получается, что добровольно или не добровольно его расходы должен будет взять на себя хозяин дома, где он квартирует».
Людовик XIV не обратил никакого внимания на эти ворчливые внушения и продолжал по-прежнему вдохновлять инфляцию униформ, кружев и галунов, которая столь сильно льстила его ненасытному тщеславию.
Это было счастливое время для военных. Сельских праздников, смотров войск, турниров и конных состязаний становилось все больше, как будто перед сидящими в партере посланниками, генералами, дамами и, как писали поэты, «прекраснейшими и целомудреннейшими девами» бесконечно разыгрывался непрерывный восхитительный балет.
В марте 1665 года король председательствовал на «общем смотре» мушкетеров в Пре-о-Клер, на котором присутствовал военный комиссар г-н Додрон. В начале апреля в долине Сен-Дени весь двор любовался людьми д'Артаньяна и Кольбера. В своем живописном сочинении «Путешествия по Франции» (1665 г.) итальянец Себастьян Локателли оставил нам описание этого пышного зрелища, собравшего около 30 тысяч человек:
«За швейцарцами следовали старшие мушкетеры числом пять сотен, великолепно восседавшие на прекрасных лошадях, почти все из которых были белые или в яблоках. На мушкетерах были плащи из голубого сукна, украшенные серебряной плетеной тесьмой, образующей на спине и на груди два креста, окруженных вышитыми золотом лучами, и вензель короля; эти кресты несколько напоминают кресты мальтийских рыцарей. Их украшенные и расшитые плащи, о которых я уже упоминал, были надеты поверх прекрасных камзолов из голубого камлота с серебряной вышивкой. Попоны их лошадей были красно-фиолетового цвета, и на них по четырем углам были вышиты четыре солнца, потому что король взял своей эмблемой солнце с девизом „Ubique solus“[71]. На шляпах у них были прекрасные султаны из перьев».
Людовик XIV, всегда с неизменным удовольствием председательствовавший на этих непрекращавшихся парадах, горел нетерпением испробовать в бою доблесть своих элитных полков. А все знали, что, когда король чего-либо желает, этого не придется слишком долго ждать...
Глава XII. На помощь голландцам
Весной 1665 года разразилась война между Англией и Нидерландами. Поначалу она свирепствовала на море, где флоты противников мерились силами, обстреливая друг друга из пушек. Поднявшись вверх по Темзе, Рюйтер[72] забросал Лондон дождем снарядов. Чтобы в свою очередь нанести Нидерландам удар на их собственной территории, Карл II постарался обеспечить себе поддержку на континенте. Он нашел ее в лице готового на любые авантюры буйного и свирепого германского кондотьера Кристофа-Бернарда фон Галена, который странным образом совмещал в себе достоинства изобретателя бомб, содержащих удушающий газ, и епископа Мюнстерского. Франция, соперничавшая с Англией на Антильских островах[73], стала союзницей голландцев и пообещала им свою поддержку.
Чтобы спасти Соединенные провинции[74], которые стали жертвой грабительских набегов рейтаров мюнстерского епископа, Людовик XIV составил экспедиционный корпус во главе с генерал-лейтенантом Франсуа де Праделем, включавший 4 тысячи пехотинцев и 2 тысячи конников, большая часть которых принадлежала к войскам королевского дома: например, бригада лейб-гвардии под командованием двух лейтенантов господ де Ромекура и Фаври, 500 мушкетеров с Кольбером де Вандьером и д'Артаньяном во главе и рота легкой кавалерии дофина под командованием маркиза де Лавальер, брата фаворитки.
По замыслу монарха эта символическая демонстрация должна была заставить Европу увидеть силу и дисциплину элитных войск. На деле же за время этой короткой кампании, в которой не было значительных военных действий, у этих войск не было возможности показать силу, и они, как мы еще увидим, продемонстрировали только характерное отсутствие дисциплины.
73
75