Конечно, Лайла Коул была красивой женщиной, но ведь это Карлу должны были с такой легкостью принять в семью Атреос. Ее, а не Лайлу.
Праздник был в полном разгаре. Все больше друзей и родственников присоединялись к веселью. Оставив бокал на ближайшем столике, Карла вышла на большой, отделанный камнем балкон с видом на море.
Окруженная людьми, она чувствовала себя неловко, и, как ей казалось, здесь она была лишней. Карла протиснулась сквозь толпу к перилам, и ее взору открылся прекрасный пейзаж. Дул легкий морской ветерок, играл с ее волосами. Тонкая ткань платья, развеваясь, обнажала стройные ноги.
Лукас пристально смотрел на Карлу. В его взгляде не осталось ни следа от жгучей страсти, было лишь осуждение.
Она обернулась, заметила Лукаса и одернула платье. Тут же к нему подошла Лайла, и Карла окончательно упала духом. Она вдруг почувствовала себя вульгарной дешевкой по сравнению с этой невинной особой, одетой просто, но элегантно. Карла едва заметно покраснела, вспомнив, что было у нее под платьем. Элегантность? Нет, дерзкая сексуальность! Белье, предназначенное для соблазнения.
Такой яркий наряд словно кричал, звал Лукаса. Карле пора было научиться скрывать свои чувства.
Она наконец отвела взгляд от возлюбленного и посмотрела на море, на лунный свет, отражавшийся в воде.
Резкий порыв ветра растрепал волосы, на несколько секунд лишив ее возможности видеть. Она пыталась поймать взлетающий подол своего наряда. Вдруг чьи-то сильные пальцы сомкнулись на ее запястье. Это был Зейн Атреос.
— Осторожно! Я тебя держу. Давай отойдем отсюда, пока ты не упала.
Его голос звучал мягко и спокойно. Акцент был американским, что неудивительно, ведь его мама была родом из Калифорнии, где вырос и он сам. У Зейна была интересная жизнь: о его любовных приключениях слагали легенды. Из всех трех братьев он был самым дружелюбным. Карла даже пожалела, что влюбилась в Лукаса, а не в него.
— Ты меня спас, спасибо.
Он загадочно посмотрел на нее:
— Всегда готов помочь прекрасной женщине, когда ей грозит опасность.
На щеках у Карлы заиграл румянец. Она была уверена, что под опасностью он имел в виду не ветер, а Лукаса.
Зейн потянул Карлу к каменной, обвитой плющом стене.
— Принести что-нибудь выпить? — спросил он.
— Почему бы и нет? — сказала она.
Карла бросила осторожный взгляд на Лукаса: он стоял рядом с Лайлой, положив руку на перилы за ее спиной, всем своим видом пытаясь показать, что она принадлежала ему. Карла вдруг почувствовала, как в ее сердце зародилась надежда. Что-то подсказывало ей, что у них дело до постели еще не дошло.
Мимо них проходил официант, и Зейн взял бокал с подноса и подал его Карле:
— Думаешь, они уже переспали? — мрачно поинтересовался он.
— Откуда мне знать? — Карла была унижена. Зейн видел правду.
Ей вдруг стало интересно, как он обо все догадался.
— Да не волнуйся, я просто так спросил, — легко произнес он.
Карле стало легче от этих слов, и она сделала глоток шампанского. Через пару секунд голова ее закружилась, и она решила больше не пить.
Зейн больше не смотрел на Карлу, все его внимание было приковано к Лайле. И тут Карла поняла, что она была не единственной на этом празднике, кто пытался побороть соблазн.
— Ты хочешь ее, — сказала она.
— Возможно, но я не вхожу в список потенциальных мужей. Ты интересуешься искусством? — Он неожиданно сменил тему.
— Конечно, — немного удивленно ответила Карла.
— Если не хочешь и дальше стоять на таком ужасном ветру, я могу показать тебе нашу галерею.
Карла уже видела большую картинную галерею с семейными портретами Атреосов, многие из которых были написаны весьма известными художниками. Но внимательнее рассмотреть их у нее времени не хватило.
— С удовольствием! — Все что угодно, только бы не стоять на этом балконе. — Только если ты сделаешь мне небольшое одолжение. Обними меня за талию.
— Ну, если ты так настаиваешь.
Зейн настолько безразлично принял ее предложение, что, конечно, должно было задеть Карлу, но ей было все равно. Она медленно умирала, но была решительно настроена не показывать этого.
Лукас пронзил ее испепеляющим взглядом. Карла отдала официанту бокал и коснулась руки Зейна. Они прошли мимо Лукаса — она заметила, как его лицо исказилось злостью.
Теперь он с Лайлой, а ей остается лишь слащаво улыбаться и изображать безразличие. Она не будет выглядеть униженной и брошенной. Лукас все еще хотел ее, но выбрал другую.