Как только они исчезли из поля зрения оставшихся на балконе, Зейн убрал руку с талии Карлы. Ей от этого стало только легче. Пройдя по коридору, увешанному флагами, гербами семьи Атреос, они оказались в галерее. Окна выходили на залитое лунным светом море, на противоположной стене висели подсвеченные искусственным светом картины.
Карле было немного не по себе. Они с Зейном блуждали по галерее, рассматривая изумительные полотна. Большинство работ были написаны еще до девяностых годов. Позже семья переживала тяжелые времена, и почти все картины были распроданы. Когда же дедушка Лукаса обнаружил золотой рудник, дела вновь пошли в гору, и он выкупил произведения у музеев и коллекционеров, вернув их на прежнее место.
У всех мужчин были острый подбородок и орлиный нос; женщины походили на ангелов: красивы, скромны, невинны.
Зейн остановился возле портрета одного из предков, который больше напоминал пирата, нежели благородного господина. Его дама выглядела нежной, точно белая голубка, взгляд ее был холоден. Миндалевидные глаза и аристократическая худоба напоминали Лайлу.
— Видишь, это союз грешника и святой девы.
Чем мужчина разгульней, тем сильнее его желание обладать невинной.
Карла услышала размеренные шаги и вздрогнула. Возможно, это был Лукас.
— И именно такие женщины нужны вам, так ведь?
Зейн пожал плечами:
— Не могу говорить за своих братьев. Я не такой, как они.
— Но все же тебя влечет к таким невинным, ничем не испорченным женщинам.
Он ухмыльнулся, и что-то в его лице вдруг напомнило того пирата, изображенного на портрете.
— Грешником быть не так уж и плохо.
— Ну конечно, ведь это означает не иметь никаких обязанностей или серьезных намерений.
— А как это мы перешли к такой теме? — спросил Зейн.
Внезапная тишина вдруг повисла в воздухе. В окне Карла увидела отражение Лукаса. Поддавшись внезапному порыву, она приблизилась к Зейну и склонила голову. Она знала, что играет с огнем.
Интересно, разозлится ли Лукас? Если он действительно испытывал ревность, то ее поведение, возможно, убьет в нем те искры страсти, которые еще тлели в его душе. Но Карле было все равно — он сделал ей слишком больно.
Зейн посмотрел на нее, с радостью вступая в игру:
— Если это своего рода предложение, я согласен.
В глазах Карлы мелькнуло неподдельное удивление.
Лукас стремительно направлялся прямо к ним. Соблазнительно улыбаясь, Карла схватила Зейна за галстук и слегка потянула на себя, так чтобы его губы оказались в дюйме от ее.
Зейн холодно смотрел на нее:
— Я знаю, что ты задумала.
— Мог бы хоть притвориться соблазненным.
— Я стараюсь.
— Не очень-то у тебя получается.
— Черт возьми, неудивительно, что Лукас стал встречаться с Лайлой, ты же просто невыносима!
Карла сильнее потянула его за галстук:
— А это так заметно?
— Только мне, и то только потому, что я сам одержим контролем.
— Я не одержима! — Карла наконец отпустила его.
— Ну, как скажешь.
Карла была просто ошарашена спокойствием и податливостью Зейна. Она отступила и едва не налетела на Лукаса.
Его обжигающий взгляд, выражающий желание, пробежал по ее декольте.
— Чем это вы здесь занимаетесь, черт подери?! — прогрохотал он.
Карла даже не пыталась скрывать злобу:
— Ничем. Зейн просто показывал мне картины.
— Осторожно, Лукас, — вмешался брат, — а то я могу подумать, что Карла тебя очень интересует, чего, конечно, и быть не может, ведь ты встречаешься с прекрасной Лайлой.
Карла, казалось, каждой клеткой своего тела почувствовала, как возросло напряжение, возникшее между братьями. Возможно, она чего-то не знала.
Карла стояла неподвижно и смотрела на Зейна. Собственное поведение было ей противно, но зато теперь она выяснила, что Лукаса все еще влечет к ней. Правда, от этой мысли стало еще больнее — ведь ничто уже не будет таким, как прежде.
Да, их связывал только секс, но Карла не переставала надеяться на вечную любовь или, по крайней мере, на элементарную дружбу. И даже когда ей удалось уговорить Лукаса слетать в Таиланд на каких-то пять дней, это ничего не изменило. Болезнь подкосила ее, а мечты испарились.
Что-то в ней было не так, иначе Лукас подпустил бы ее ближе, дал бы возможность наладить серьезные отношения. Он просто взял и подарил Лайле то, в чем отказывал Карле; то, чего она жаждала больше всего на свете.
Карла умоляюще посмотрела на Зейна, желая разрядить атмосферу.
— Все в порядке, между нами с Лукасом давно все конечно, — тихо произнесла она.