— Что вечером делаешь?
Я неопределенно пожал плечами.
— Хочешь познакомлю с одной девчонкой?
— Кто такая?
— Лидочка. Вместе в школе учились. Я должен к ее матери зайти по делу. Можешь пойти со
мной.
— Блондинка, брюнетка?
— Вроде блондинка. Светлая, в общем. Пойдешь?
Вечер был свободный, и я согласился. Чтобы произвести впечатление на будущую знакомую, я
надел свои лучшие вещи. Все тот же белый макинтош, Федькину шляпу и синие, вылинявшие
«дунгари».
На третьем этаже облупленного дома на Литовском проспекте мы позвонили в дверь, обшитую
черной клеенкой. Какая-то древняя старушка впустила нас в прихожую. Я намеренно долго
стаскивал свой «макен», все надеялся, что выйдет эта самая девчонка, с которой я пришел
знакомиться, и будет поражена моим иностранным видом, но она не вышла. Вместо нее
появилась полная, еще не старая женщина с жестковатыми голубыми глазами, затянутая в
черное шелковое платье.
— А, мальчики, здравствуйте. Проходите в гостиную. Как поживают родители? — спросила она
моего приятеля. — Здоровы? Как дядюшка?
Приятель ответил на все вопросы и потом сконфуженно сказал:
— Мне бы надо с вами поговорить наедине, Анна Николаевна.
— Ну что ж. Пойдем поговорим, если надо. Вы нас извините, — обернулась ко мне хозяйка.
Они вышли. Я остался один. В комнате стоял поцарапанный старый рояль, несколько мягких
стульев, диван и целый лес фикусов в деревянных бочках. Открылась дверь, вошла рыжая
собака, а за нею белобрысая девочка с бантом на голове. Она испуганно взглянула на меня,
покраснела и, повернувшись спиной, принялась играть с собакой.
«Невежа, — подумал я, — даже здравствуйте не сказала». Я чувствовал себя крайне неловко. Но
тут снова отворилась дверь. В комнату вошла девушка.
Я взглянул на нее и понял, что это именно она, та, которую я искал, о которой мечтал, видел во
сне и уже любил, никогда не встречая прежде. Светлая, подстриженная под мальчишку головка,
лазурные глаза, широкий носик и родинка над верхней губой. Она! Лидочка была одета в
длинную бархатную толстовку и такую короткую по тем временам юбочку, что она еле-еле
прикрывала колени.
— Здравствуйте, — проговорила Лидочка и улыбнулась.
Не знаю, каким колокольчиком прозвучал ее голос. Мне показалось, что я услышал музыку. Я
поздоровался и больше не сказал ни слова. Что со мною случилось? Раньше я никогда не
смущался в присутствии девушек. Даже бывал излишне развязен. А тут…
К счастью, в комнату вошли мой приятель, Анна Николаевна, вторая сестра Лидочки. Начали
знакомиться. Лидочка спросила меня о чем-то. Я ответил односложно и опять замолчал. Скоро
мы стали собираться домой. Нас не удерживали. На прощание Лидочка сказала из вежливости:
— Заходите, пожалуйста.
Щелкнул замок. Мы спускались по лестнице.
— Добрая старушка, — засмеялся приятель. — Дала пятерку до стипендии. Живем! А то не у
кого было занять… Как, понравилась Лидочка?
— Ничего, — как можно безразличнее ответил я.
Мне не хотелось говорить о ней ни с кем. Я нес ее в своем сердце и боялся, что приятель начнет
какой-нибудь пошлый разговор. На улице я спросил: — У них есть телефон? Дай я запишу.
Может быть, звякну когда-нибудь от скуки.
Приятель назвал номер, я записал его на обрывке газеты.
— Ну, пока! — Я сунул ему руку и побежал к трамвайной остановке. Мне хотелось побыть
одному. В полупустом трамвае я остался на площадке. Под стук трамвайных колес, упершись
лбом в холодное стекло, я думал о том, что мне страшно не повезло, я определенно не
понравился Лидочке, держался таким дураком, и вряд ли она захочет встретиться со мною еще
раз. Да наберусь ли я смелости позвонить ей? Что скажу? Знакомы-то были всего с полчаса.
Целую неделю я мучился. В голову ничего не лезло. Несколько раз подходил к телефону, хотел
позвонить. Придумывал, что скажу. Что-нибудь веселое, остроумное, возьму реванш за глупое
поведение, пусть знает, с кем имеет дело. Не придумал. Ходил как в воду опущенный. Даже
мама заметила — не заболел ли?
В субботу после занятий в Мореходке — решился. Набрал номер.
— Можно Лиду?
В трубке чужой голос:
— А кто спрашивает?
— Знакомый один.
В ответ что-то проворчали. Через минуту слышу:
— Алло?
У меня дух захватило.
— Лидочка? Юра говорит.
— У меня Юр знакомых нет. Не помнит! Я этого и боялся.
— Ну, Юра. Еще с этим… — я назвал имя приятеля, — у вас дома целый час сидел.