Наконец-то ему удалось дойти до злосчастных врат. Вход никто не охранял. Возможно, стражники стояли на стенах и скрывались от невооружённого взгляда, но в тот момент разглядывать стены совершенно не хотелось.
Самое главное, с этого момента стало понятно, что это всё-таки город, а не какой-нибудь форт. По дороге за стенами ходило множество людей, а по её краям стояли ларьки с разными товарами. В глубине же города просматривалась площадь с ещё большим количеством народа на ней.
— Ну что ж, надеюсь, путь был проделан не зря, — сказал сам себе наш герой и прошёл через ворота.
Люди. Слишком много людей. Одной из причин периодически разгорающейся в нём ненависти стали люди. Люди в метро, люди в электричках, люди в автобусах, люди на остановках, люди в спортзалах, люди в машинах. Даже проживая в не очень заселённом районе, он постоянно сталкивался с огромным количеством людей.
И вот, в этом неизвестном новом мире первый же попавшийся населённый пункт оказался доверху набит людьми. Они сновали туда-сюда. Входили и выходили из зданий, что-то носили в руках, разговаривали друг с другом и иногда кричали. Кто-то кому-то в толпе даже зарядил кулаком в глаз.
Парень шёл посреди дороги, уворачиваясь от прохожих, которые, так же как и в его мире, наплевательски относились к окружающим и дальше своего носа ничего не видели.
На вывесках, расположившихся на большинстве зданий, красовались изображения разнообразных предметов. Вон на той табличке нарисовано яблоко, а вот на этой голова свиньи. Всё выглядело достаточно понятно. Или же не всё? Вот тут накорябано что-то невнятное. Подойдя поближе, он попытался разобрать непонятные каракули. Ему казалось, что он вот-вот разберёт, что же всё-таки тут написано, но смысл как будто ускользал от него.
«Язык!» — мысль промелькнула в его голове как молния. В этой толпе совершенно непонятно, разговаривают ли люди вокруг на его языке или на каком-то другом, так как в шуме улицы всё сливалось в какой-то неразборчивый галдёж. И ещё эта надпись. Откуда-то изнутри начала подниматься и волной накатывать паника. Можно обустроиться в городе не имея денег и не обладая выдающимися навыками, но выживание в условиях невозможности общаться с окружающими невероятно высоко поднимало планку необходимых затрат сил.
— Эй! — откуда-то послышался голос. — Ты новичок?
На углу дома с этой вывеской стоял мужчина. Он был одет в коричневого цвета кожаный жилет и такие же штаны, и поэтому немного сливался со стеной здания, на которую облокачивался.
— Что тут написано? — не отводя взгляда от вывески, спросил наш герой. В этот момент он ещё не осознавал, что разговаривает с кем-то на родном языке. Шок от прошлой мысли всё ещё затмевал рассудок.
— Информационный стол, — с ухмылкой ответил незнакомец. — Ты что, головой ударился? Все попавшие сюда легко читают любые надписи на местном языке. Так тебе нужна помощь или нет?
— Да, — парень выдохнул с огромным облегчением. Как будто бремя всего мира упало с его плеч. — А мы сейчас разговариваем на одном языке? Или речь автоматически переводится?
— Здесь все разговаривают на своём родном языке. И чужая речь слышна только на родном языке. Ты представляешь, что было бы, если бы люди попадали сюда из других миров и не могли бы общаться?! Да все бы давно перерезали бы друг друга!
— Да, я уже успел представить себе подобное…
— Да не напрягайся ты так, думаю, скоро сможешь бегло читать любые надписи.
Текст на вывеске всё ещё расплывался в глазах.
— Ваши консультации бесплатны?
— Конечно! Откуда у вновь прибывших могут быть местные деньги? Даже если б хотел, мне с вас нечего взять.
— И на что вы живете?
— Несколько неожиданный вопрос для человека, попавшего в другой мир.
— И что обычно спрашивают? Дайте угадаю. «Как я попал сюда?», «Что это за место?», «Как мне вернуться домой?».
— В точку. Непонятно только, почему ты не задаёшь эти вопросы?
— Может, потому что это не имеет значения? А может, потому что я не хочу назад? И вы не ответили на мой вопрос.
Мужчина слегка прищурился и с ухмылкой ответил:
— Меня сюда назначила мэрия города, она же и оплачивает работу. К сожалению, на данный момент я больше ни на что не годен, — ухмылка на его лице из радостной превратилось в грустную, и медленно растворилась, оставив только выражение абсолютного уныния.