– А почему ты не попробовал найти выход самостоятельно? – спросил Ухряк. – Пусть бы и в темноте. Все лучше, чем сидеть и ждать смерти.
– Да вот как-то не догадался, – язвительно ответил Рыгрог. – Думаете, смерть, это худшее, что может случиться в этом месте?
– Нет, не думаем, – вздрогнув, согласился с ним Ухряк, вспомнив синее свечение и тяжелое хриплое дыхание какого-то подземного монстра. Демон мог не только убить тело, но и пожрать душу своей жертвы.
– Я видел здешнего обитателя, – понизив голос до шепота, поведал Рыгрог. – Ну, не его самого. Свечение, которое он излучает. Мертвенно-синее, холодное. И еще слышал дыхание, хриплое и страшное.
– Мы тоже это видели, – признался Эгур. – И слышали.
– Ну, тогда зачем задаете глупые вопросы? Лучше уж тут тихонько околеть, чем угодить в лапы к этой твари. Будь у меня свет, я бы рискнул. А так….
И Рыгрог безнадежно махнул рукой.
Какое-то время они сидели в молчании, затем Эгур нарушил его.
– Так что же, все-таки, привело тебя сюда? – спросил он у сына вождя.
Тот запустил ладонь под халат, деловито почесался, и ответил:
– Любовь.
– Что? – хором переспросили оба последователя Вандала.
– Любовь.
– Что это значит?
– Это значит, – ворчливо ответил Рыгрог, – что некоторые барышни слишком высокого о себе мнения. Бусы им, видите ли, не подарок. А я за эти бусы, между прочим, четырех буйволов отдал. И каких!
Затем Рыгрог вкратце поведал, как тщетно пытался зазвать Гроллу замуж, и что из этого вышло.
– Послала в подземелье за какой-то безделушкой, провались она в преисподнюю, – ворчал он сердито. – Ну, в смысле, безделушка, а не Гролла, – уточнил он. – Нет, ну чисто какая-то эльфийская сказка. Разве орки так делают? Орки не эльфы, у них все просто и естественно, без всяких розовых соплей и прочей романтики. Я мужик, ты баба. Идем к шаману, он нас мигом повенчает. Потом пир, песни, пляски, и пошла-поехала счастливая семейная жизнь. Мой батя, когда на мамке женился, даже имени ее не знал. Она его, кстати, тоже. А тут – пойди в подземелье, добудь медальон…. Может, еще и на свирели сыграть? Веночек из цветочков сплести? Что за женщины пошли такие? Дарят тебе бусы – бери и радуйся. А не придумывай, как самого завидного жениха со света изжить.
И Рыгрог замолчал, сердито сопя.
– Мне показалось, Гролла чтит пути предков, – заметил Ухряк.
– А, так вы ее знаете, – прогудел Рыгрог. – А то я подумал, что вы не местные. Прежде я вас в Хрюмгорте не видел.
– Мы из Раздрызга, – сообщил Эгур. – С Гроллой познакомились только сегодня. Собственно, мы здесь из-за нее.
– И вы тоже, – кисло произнес Рыгрог. – Что, замуж позвали, а она вас сюда отправила? Да, она такая.
– Замуж мы ее не звали, – объяснил Ухряк. – Она пообещала снабдить нас хорошим оружием, если вернем ее медальон.
– Оружием? – удивился Рыгрог. – Зачем вам оружие?
– Так я же говорил – были явлены знаки свыше, – напомнил Эгур.
– Извини, я тебя не слушал, – признался Рыгрог. – Подумал, ты свихнулся от страха и бредишь. О каких знаках вы говорите?
Эгур рассказал ему все по порядку, начав, к счастью, не с Вандала, а перейдя сразу к сути. Рыгрог внимательно слушал его, не перебивая. Когда же рассказ был окончен, он осторожно спросил:
– И вы, значит, теперь идете куда? В Санд-ар-Турн? Эльфов бить?
– Воля духов ясна, – вздохнув, ответил Ухряк, как бы желая сказать, что совершает это не по своей инициативе, а исключительно во исполнение требований высших сил. – Наш народ забыл истинный путь. Пришло время напомнить оркам о том, кто они.
– Ну, эльфов бить да грабить дело хорошее, – согласился Рыгрог. – Тут и сердцу радость, и кошелю прибыток. Вот только…. Мы ведь этим уже давно не занимаемся. Очень давно. Со времен Вандала, считай, никто на эльфов толком и не ходил. Да и орки уже давно не те воины, какими были когда-то.
– О чем и речь, – кивнул Эгур. – Неверный путь ведет к гибели. Не от того ли вся Вдребезгария погрязла в нищете и разрухе, что отринули пути предков?
– Ну, не такая уж вокруг и разруха, – заметил Рыгрог.
– Это тебе хорошо говорить, ты сын малого вождя, – проворчал Ухряк. – А простые орки живут плачевно, уж поверь мне. Я сам простой орк. Проще не бывает. Я знаю. Долгие годы осквернял себя честным самоотверженным трудом. Теперь желаю искупить этот позор кровью. Эльфийской кровью.
– Ты тоже себя трудом осквернял? – спросил Рыгрог у Эгура.