– Идем, – прошептал Ухряк, и отступил в сторону, пропуская Эгура вперед. Раз уж тот считал повороты, ему их и вести.
Они медленно брели по холодным коридорам, то и дело останавливаясь и прислушиваясь к зловещей тишине подземелья. Мимо них проплывали выныривающие из векового мрака каменные стены, покрытые каплями влаги и противным бледным мхом. Под ногами хрустели мелкие камешки, выпавшие из свода.
Они шли и шли. Коридорам, казалось, не будет конца. В какой-то момент Ухряка охватило отчаяние, поскольку он с возрастающей уверенностью осознал, что Эгур либо плохо запомнил путь, либо что-то напутал, и теперь они обречены до конца жизни, который уже не за горами, бродить во тьме подземелья. Оно само по себе жуткое, а с учетом обитающего здесь монстра, вообще караул.
Но вот они миновали очередной поворот, и Ухряк едва не вскрикнул от радости, поскольку все трое вступили в хорошо знакомый им зал с каменным гробом. Ошибки быть не могло. Это было то самое помещение. Распахнутый саркофаг на каменном возвышении, и обломки плиты под ним, наглядно на это указывали.
Вторая отличная новость заключалась в том, что никакими монстрами в зале не пахло. Вероятно, существо, чье приближение они заметили, убралось куда-то восвояси, после того как явилось на грохот упавшей плиты, но не обнаружило поблизости никого съедобного.
– Ну, пока нам везет, – заметил Ухряк.
– Правда? – засомневался Рыгрог. – А в чем заключается везение? Мы все еще в подземелье, если вдруг ты не заметил.
– Отсюда весь путь к выходу отмечен стрелками, – объяснил ему Эгур. – Теперь мы точно не заблудимся.
– Ну, хорошо, хорошо, – не стал спорить Рыгрог, пугливо озираясь вокруг. – Давайте просто убираться отсюда. У меня дурное предчувствие.
– С тобой вновь говорят духи? – спросил праздный орк. – Что они нашептывают тебе?
– Нашептывают, что если мы задержимся в этом месте, то вскоре присоединимся к ним. Серьезно, идем уже.
Ничто не преградило им путь, ничто не устроило на них коварную засаду. Орки беспрепятственно двигались по коридорам, ориентируясь по оставленным на стенах знакам, и с каждым шагом их вера в неизбежность благополучного спасения только крепла. А когда они оказались у лестницы, ведущей на самый верхний уровень подземелья, все трое были полны уверенности в том, что теперь-то с ними точно не произойдет ничего страшного.
– Узнаю это место, – сообщил Рыгрог. – Отсюда до выхода два шага. Поторопимся, успеем вернуться в город к ужину. А я, признаться, основательно проголодался.
Они начали подъем по каменным ступеням, и успели преодолеть половину лестницы, когда Ухряк вдруг почувствовал странный запах, внезапно возникший в затхлом подземном воздухе. Это был запах, который прежде не встречался им в подземельях. Запах разложения. Будто где-то рядом гнил свежий труп, раздувшийся на солнце, кишащий червями и облепленный сонмищем мух. Спустя мгновение, этот запах ощутили и его спутники.
– Что за вонь? – проворчал Рыгрог, невольно зажав пальцами нос.
Ухряк не успел ответить. На его глазах желтый свет фонарей начал приобретать странный синеватый оттенок. Орки спиной ощутили дуновение могильного холода, будто кто-то позади них распахнул дверь, ведущую прямиком в зиму.
Эгур обернулся первым. Из двери, выходящей на лестницу, мощным потоком изливалось синее свечение.
– Это оно! – простонал Рыгрог, который споткнулся и упал на ступени, но каким-то чудом сумел удержать в руке фонарь. – Это оно, братцы! Бежим!
Ухряк подхватил его за руку и рывком вздернул на ноги. Эгур уже мчался вверх по ступеням, торопясь скорее добраться до выхода.
Смрад и холод резко усилились, а затем, сквозь дверной проем, на лестницу вышел и сам обитатель подземелья. Это был огромный, на две головы выше Ухряка, скелет, объятый синим пламенем, которое полыхало и в его пустой грудной клетке, просвечиваясь сквозь ребра, и в огромном черепе, струясь двумя потоками сквозь пустые провалы глазниц. Пасть скелета была украшена огромными, с палец, клыками, с исполинских, желтого цвета, костей, клоками свисали обрывки иссохшей кожи.
Ухряк застыл, потрясенный ужасным видом подземного монстра. Рыгрог, вцепившись в его плечо, попытался сдвинуть орка с места и что-то орал так громко и яростно, что летящей изо рта слюной забрызгал Ухряку половину лица. Эгур тоже что-то кричал, стоя на самом верху лестницы. Но Ухряк их не слышал. Он заглянул в сияющие синевой глаза монстра, и увидел в них свою погибель. Это существо, то ли сотворенное черной магией, то ли явившееся в этот мир из иного измерения, не собиралось отпускать свою добычу. Оно громко клацнуло зубами, из его пасти вырвалось хриплое дыхание, хотя никаких легких, как и других органов, у монстра не было. А затем стало быстро подниматься по лестнице, надвигаясь на Ухряка.