– Сможешь, сможешь, – обнадежил его Рыгрог. – Боги сотворили орков стойкими, все пережить способными. Ну, кроме избиения шестопером. С шестопером это не работает. Давайте лучше обсудим, как пойдем эльфов бить.
– Так ты серьезно хочешь присоединиться к нам? – удивился Эгур.
Рыгрог задумчиво нахмурился.
– Если честно, то не больно-то рвусь, – признался он откровенно. – Но от данных духам обещаний нельзя отмахиваться, иначе грянет суровая кара. Да и потом, почему бы не развеяться? Я живого эльфа в глаза не видел. Не всю же жизнь на одном месте сидеть. Надо и мир посмотреть.
– Это не прогулка, – сурово напомнил Ухряк. – Это священная миссия. Великая миссия. Поход во имя….
– Да я понял, понял, – отмахнулся Рыгрог, делая знак разносчику, чтобы тот не застаивался, и не забывал заменять пустые кружки полными. – Миссия так миссия. Одно другому не препятствует. К тому же, если я добра награблю да рабов пригоню с полсотни, папаша соплями от удивления подавится, и больше мною помыкать не станет. А то в последнее время у него завелась подобная привычка. И еще эти его поучительные речи, которыми пытать можно. Вот вы мне скажите, разве допустимо наставлять орка на путь ума-разума на утро после вчерашнего?
– По-моему, это жестоко, – признал Эгур, принимаясь за пятую кружку.
– Верно, – кивнул Рыгрог. – Со мной уже давно обращаются жестоко. Пора это прекратить. Награблю добра, и сам буду папашу поучать. Узнает, каково это, когда ты два бочонка усидел, заснул под утро, а через час тебя будят, и начинают читать мораль. Да лучше бы он мне песок в глаза сыпал, чем такое.
Подали жареное мясо, целую гору на огромном блюде. К ней добавили глубокую чашу, наполненную ядреной горчицей. Орки увлеченно взялись за дело.
– Так как вы себе это представляете? – обглодав поросячью ногу, спросил Рыгрог.
– Что именно? – уточнил захмелевший с непривычки Ухряк. В прошлой жизни, до того, как он ступил на истинный путь, пить пиво ему доводилось очень редко и малыми дозами. То же касалось и употребления мяса.
– Ну, весь этот поход, – сказал Рыгрог, дирижируя в воздухе обглоданной костью. – Вас сейчас двое. Ну, со мной трое. Все равно маловато.
– Будет больше! – заверил его Эгур.
– Ну, допустим. А чем вы станете свою орду кормить?
– Да нам бы только до эльфийских земель добраться, – с жаром объяснил Ухряк, так сильно подавшись через стол к собеседнику, что едва не опрокинул его со всей посудой. – Там-то мы разгуляемся.
– Не лучше ли пойти к гномам? – предложил Рыгрог.
– К ним идти дольше, – возразил Эгур. – К тому же гномы сидят в своих пещерах, чтобы их оттуда выкурить, нужно постараться. А эльфы, они ведь вот они….
И орк с силой опустил кулак на столешницу, отчего подпрыгнули все кружки, блюда и обглоданные кости.
– Эльф-то что, – продолжил Эгур, чей язык все больше заплетался. – Эльфа подходи, и бери за уши голыми руками. Вот с эльфами разберемся, тогда и гномов навестим.
– Ну, ладно, похоже на план, – согласился Рыгрог, и махнул рукой разносчику, чтобы тот тащил еще пива. – Тогда давайте-ка, соратники, выпьем за успех нашего общего дела.
И они выпили….
Рассвет Ухряк и Эгур встретили на сеновале. Первым пробудился праздный орк, и ощутил себя столь ужасно, что не сумел сдержать рвущегося из груди стона страдания. Первой мыслью было – отравился! Второй – монстр из подземелья все-таки проклял их. И только с третьей попытки Эгур верно установил причину своего недомогания. Виной всему была вчерашняя невоздержанность в деле поглощения пива, к распитию которого ни он, ни его соратник, не были привычны.
Голова раскалывалась от боли, все тело поразила болезненная слабость, к горлу то и дело подступала тошнота. А что творилось во рту! Там было засушливо и противно.
Поскольку принимать муки в гордом одиночестве Эгур счел несправедливым, он поспешил растолкать своего друга.
– Что? – прохрипел Ухряк, закрывая глаза ладонью, дабы не быть ослепленным особенно ярким в это утро блеском солнца. – Что случилось? Я умираю? Зовите шамана….
Тут на него отвратительной волной нахлынула тошнота, и он вынужден был замолчать, прилагая все силы к тому, чтобы удержать рвущуюся наружу рвоту.
Страдая от нового, непривычного состояния, соратники кое-как доползли до колодца, где долго и с наслаждением вливали в себя воду. Новый день, не успев начаться, уже обрушил на Вдребезгарию безжалостную жару. Сегодня им предстояло продолжить свой нелегкий путь, и оба последователя Вандала едва не рыдали от отчаяния, когда воображали себе ожидающие их муки. Весь день под палящим солнцем, да с гудящими головами…. Ох, непросто это, исполнять волю высших сил.