С возникновением атомной энергетики и кибернетики старые надежды воскресли вновь и дали пышные всходы. Но не учитывать опыт прошлого было невозможно. И они были учтены. Трудности с деталями трансформировались в иную формулировку старой идеи. Речь теперь шла не об искусственном человеке в целом, а только об «искусственном интеллекте». Оптимисты этим шагом получили определенные преимущества в споре со своими оппонентами, но сама идея потеряла многое из того, что определяло ее социальное значение и смысл. Замена искусственного человека искусственным интеллектом выплеснула из познания вместе с деталями и суть идеи, оказалось выброшенным многое из того, без чего интеллект человека ни существовать, ни функционировать не может. Если быть точным, это был замаскированный отказ от прежней идеи-создания искусственного мыслящего.
Здесь интересно отметить, что эта новая позиция имеет много общего с забытым старым. Вспомним, первобытный человек не интересовался деталями. Главное, что божок (кукла, муляж, чучело) работал, приносил пользу. Это оправдывало все недостатки, прикрывало «нечеловеческие» детали, снимало их в себе. Детали интегрировались в одном признаке (правда, только в сознании дикаря, а не реально), который был воплощением человека как целого. В новом варианте тоже лишь один параметр человека — интеллект презентирует его как целое. Так, двигаясь в противоположном направлении (вглубь), познание вернулось на новом витке спирали развития к исходному положению. Исчерпав тем самым, как увидим, только предысторию проблемы. То, что ранее содержалось в исторически исходном в скрытой форме, на новом этапе стало явным, основным, ведущим положением, вместо внешнего признака, теперь взят один внутренний признак — разумность. Но принцип тот же: при видимости целостного подхода на самом деле ярко выраженный редукционизм.
Идея создания «искусственного человека» в прежнем виде зашла в тупик и исчерпала себя. Казалось к старому возврата нет. Всему свое время. Но оказалось, что не все так просто.
Во-первых, если «да-оптимисты» сделали переходом от «искусственного человека» к «искусственному интеллекту» шаг в сторону своих оппонентов, то аналогичный шаг в сторону своих противников вынуждены были сделать и «нет-скептики». Прежние категорические формы их высказываний начали смягчаться. Такая конвергенция для обеих сторон была вынужденной. Накопленный материал сигналил о том, что в позициях как оптимистов, так и скептиков не все ладно. Если искусственный человек и не реализован, то не все в деятельности приверженцев этой идеи негативно, бесполезно. «Да-оптимисты» пытались выйти из кризисного состояния путем скачка от искусственного человека к искусственному интеллекту. А «нет-скептики», в свою очередь, стали на защиту точки зрения, с которой они так страстно сражались. Правда, при этом они не отказались и от своих прежних взглядов на невозможность искусственного сапиенса. Позиция «и да, и нет» приняла вид следующего рассуждения.
Искусственный интеллект принципиально невозможен, и труды усилий создания искусственного человеческого аналога так же бесплодны, как и поиск философского камня. Но, продолжая сравнение с алхимией, можно констатировать, что если поиск философского камня привел к ряду открытий в химии, физике, металлургии и т. д., то попытки создания искусственного человека привели к ряду технических открытий. Это раз, а главное стимулировали развитие наук, изучающих человека: анатомию, физиологию, психологию, лингвистику, этнографию, антропологию, социологию и т. д. И это — два.
Так у «нет-скептиков» возник соблазн, признавая принципиальную невозможность реализации идеи искусственного человека, сохранить ее как гносеологическую модель, на которой можно будет изучать естественного человека. Но факт, что идея, пусть в урезанном виде, осталась жива, работает и дает неплохие результаты в качестве идеальной модели человека, высветил ранее скрытую задачу — необходимость основательной научной аргументации принципиальной невозможности искусственного человека. Оказалось, что основание скептицизма при всем богатстве историческим материалом не обладает доказательной силой и нужно хорошо аргументированное научное доказательство, что искусственный человек и искусственный интеллект — голоса из того же хора, где и гомункулус, и «философский камень», и «вечный двигатель» и т. д.