— Отужинай с нами и поведай о своем друге. Во благо церкви мне хотелось бы больше узнать о человеке, который так же, как и мы, борется с Нечистым. И, замечу, весьма усердно и, самое главное, успешно.
Волдорт присел на краешек табурета и глотнул протянутого ему вина.
— Я знаю его давно, — ответил священник, глядя прямо в глаза пресвитеру. — Так уж сложилось, что сначала я спас ему жизнь, не позволив умереть в утробе матери. Затем, много лет спустя, он спас жизнь мне.
Волдорт понимал, что врать не имеет смысла, но говорить всю правду он не собирался. Внимательные глаза пресвитера, за которыми скрывались непонятная сила и острый ум, мгновенно уловили бы ложь. Поэтому священник облек свои ответы в общие фразы, не слишком далекие от правды.
— Мы мало встречались, — продолжил говорить Волдорт, — но всегда были дружны.
— Жаль, жаль, — пресвитер понял, что священник хоть и не лжет ему, но и правды всей не говорит. — Но мы начали разговор поспешно. Я даже не представился. Мое имя кардинал Грюон. Сюда меня пригласил епископ Бонна Ортукский для разбирательства и выявления ведьмы, которая обосновалась в здешних краях. По стечению обстоятельств я оказался рядом по собственным делам, но поспешил, как мог. Однако ваш друг уже избавил людей от напасти. Мне оставалось лишь казнить Нарциллу праведным гневом и растереть ее дух по границе Нейтрали так, чтобы она не смогла вернуться в Радастан. Я искренне обрадовался, когда узнал, что все еще встречаются люди, способные выследить и пленить такого сильного суккуба, как Нарцилла. В такое плохое для всех нас время, когда мощь церкви приходит в упадок. Когда Папа Жонфэ ничего не делает, чтобы этого избежать!
Епископ и Волдорт посмотрели на кардинала: первый — испуганно, второй — с любопытством.— Я не боюсь этого говорить, братья, совсем не боюсь, — пресвитер расслабленно откинулся на спинку стула и вытянул вперед ноги. — Я знаю, что вы думаете точно так же, как и подобает настоящим честным людям, пекущимся о духовном благе. И я хочу возродить прежнюю силу церкви. Вот отчего меня так сильно заинтересовал этот Кйорт. Никогда прежде я не встречался с ним. И слухи о нем расценивал лишь как сказания. Признаюсь — зря. Но сейчас, когда я своими глазами увидел Нарциллу, я стал верить всему, что про него рассказывали чернь и мои доверенные. И в этом заключается большая проблема, брат Волдорт!
Глаза кардинала вдруг сузились и превратись в коварные щелки. Голос стал совсем острым и ледяным:
— Твой друг сбежал из города. О, не говори мне, что это совпадение! Не говори, что он случайно уехал прямо перед приходом напула. И тем более, что кто-то случайно ему помог выскользнуть из города. Я очень сомневаюсь в этом. Разве это не удивительно? Человек, который в одно мгновение мог возвыситься, стать кем-то большим, чем просто одинокий охотник на ведьм, в панике покидает город перед встречей с кардиналом.
Волдорт смотрел в глаза пресвитеру и понимал, что будет очень сложно провести этот ум, что сейчас уже не только его жизнь и жизнь Кйорта, а даже жизнь Лесли под угрозой, и лихорадочно искал выход. Не будь это пресвитер, он бы выпустил наружу силу, которую скрывал от всех, сберегая ее, возможно, именно для такого случая. Но присутствие настоящего служителя, кардинала с Истинной Силой, могло свести все его умение на нет. А Грюон продолжал:
— И этот факт меня очень расстроил и заинтересовал. Почему он бежал? Значит, ему есть что скрывать. Значит, он боится встречи. И теперь я вынужден сам искать встречи с ним любым способом. Я не могу допустить, чтобы по Немолчанию продолжал разгуливать кто-то, способный на такие подвиги, но скрывающийся от посланника Божьего. Мне жаль, брат Волдорт, но мы с братом Бонной решили задержать тебя. Пока мы не собираемся применять к тебе допрос с пристрастием, но если ты будешь упорствовать и не расскажешь нам, куда направился твой друг, а сообщник также будет молчать, то ты понимаешь. У нас есть много средств развязать огромное количество языков.
Епископ ухмыльнулся. Пресвитер вздохнул и налил себе еще вина.
— Разве благочестивый мирянин, уличивший Нарциллу и изгнавший ведьму, не доказал, что он печется о добрых людях, Ваше Высокопреосвященство? — спросил Волдорт. — Возможно, у него были основания избегать встречи с вами, но разве это бросает тень на его поступки?
— Это бросает не просто тень, а непроглядную ночь! — воскликнул пресвитер. — Каковы бы ни были причины, но его сила показательна! Такое знание даруется лишь Высшими духами. Но он бежит от ока церкви, значит, сила его неправедна! И я боюсь предположить самое кощунственное — он питается иными Планами. Далекими от света Живущих Выше.