- Да.
- Тогда... Н-ну, скажем, так! История, честно признаюсь, не короткая, но ты уж наберись терпения. Так вот. Жил один ярл. И был у ярла град, была своя земля, была дружина. Но град был небольшой, земля неплодородная, в дружине сто, не более, мечей. Ярл, как ты понял, бедно жил. Завидовал соседям. Он бы пошел на них войной, разбил бы их и взял богатую добычу, и земли отнял бы, нагнал бы тьму рабов, и град отстроил бы, и новый терем бы возвел... О многом ярл мечтал! Да сил у ярла не было. И он тогда... Он долго, очень долго думал. Он сомневался, да! А после он-таки решился - и связался с пропащим чурычьем. И стал он с той поры и ворожить, и наговаривать, и заклинать, и проклинать, хворь напускать, мор, голод... Словом, всякое. А после стал ходить в походы и малой силой бить большую силу. И град его разбогател, и земли стали тучными, в дружине - десять сотен воинов. И все бы хорошо... Вот только очень быстро он старел! А так, кстати, всегда, когда с чурычьем свяжешься. И вот... Ну, сорок, сорок два ему, не более, а он - совсем уже развалина! Так одряхлел, что и вставать уже не мог, и говорить не мог, есть по нормальному не мог - его кормили, как младенца, из рожка. И вот лежал тот ярл, по целым дням молчал, о чем-то крепко думал. Потом призвал к себе пропащее чурычье, стал отрекаться от него, просил, чтобы забирали они все, что с ними было нажито... Ан нет! Чурычье посмеялось да ушло. И все по-прежнему осталось. Тогда тот ярл не стал ни есть, ни пить - лежал, молчал и ждал, когда умрет. А смерть не шла. Ярл высох весь, стал как живой скелет. И так зима прошла, весна пришла, а он никак не умирал. Тогда однажды поутру ярл повелел, чтобы к нему призвали ярлича. А ярлич был... Ему в тот год было семнадцать. Он крепок был. И храбр. И Хрт и Макью чтил, законы соблюдал. И знал: его отец колдун. Это, конечно же, бесчестие. Но ведь - родной отец! И вот ярлич пришел к отцу. И тот сказал: "Сын, ты пойдешь к Источнику и принесешь оттуда меч". "Отец! - испуганно воскликнул сын. - Но ты же сам мне говорил..." - "Да, перебил его отец, - я прежде это говорил. А нынче говорю иное: пойди к Источнику и принеси оттуда меч. Ибо лишь только меч Источника может спасти меня". И сын - на то и сын, он не решился спорить. И ярл подробно обсказал, как следует идти к Источнику, и как развеять Марево, и прочее. И сын пошел. И сын пришел к Источнику, взял меч, вернулся. Отец, увидев меч, вмиг просветлел лицом и даже поднял руки, и жадно схватил меч, долго рассматривал его и лезвие поглаживал... а сам все молодел лицом и молодел, морщины исчезали, и на щеках даже румянец появился, и руки наливались силой, и сам он весь крепчал, и плечи расправлял, а после встал и, держа меч перед собой, он заходил по горнице, и твердо он ступал, уверенно, и меч в его руке сверкал, сверкали и его глаза, и он уже размахивал мечом - и меч свистел рассерженной змеей, а ярл смеялся, говорил: "Вот и мое спасение! Вот и мое спасение!", а после вдруг остановился, приставил лезвие к груди и - р-раз! - упал на меч - и прохрипел: "Спасение! Спасе..." И тотчас умер. Вот и все!
И замолчал ярл Владивлад. Глаза его блестели. И все его лицо было в поту. И била его дрожь. И пальцы ему крючило. Вот, значит, как ушел его отец! Вот, значит, получается... И я хотел было спросить...
Да все никак не мог!..
И, наконец:
- Но это же не все! - чуть выдавил. - А ярлич что? А меч?
- А ярлич, - Владивлад вздохнул. - А ярлич в тот же день и поседел. Совсем, как лунь. И то в семнадцать лет, брат Айгаслав! Ведь думал-то он как: что это он всему виной, ведь это он принес отцу тот злополучный меч, и, значит, кровь отца - родного, не приемного, не белобрового, не чужака, родного, брат, - на нем, на ярличе! А если это так... И в тот же день, нет, уже ближе к вечеру, пошел тот ярлич в Хижину - в ту самую, где я тебя встречал, о смерти Хрт рассказывал... Только тогда Хрт был живой и в силе. И вот ярлич пришел, и встретил его волхв, и ярлич и сказал волхву: "Убей меня! Убей во славу Хрт!" А волхв сказал: "Убить - дело нехитрое. Но прежде я должен узнать, из-за чего ты ищешь смерти и будет ли она, как ты пообещал, во славу Хрт; рассказывай!" И ярлич рассказал, и ничего не утаил, а после сказал так: "Теперь ты убедился, волхв, что я и только я виноват в смерти отца, и потому мне жить больше нельзя; убей меня!" Но волхв сказал: "Нет, ярлич, ты не виноват, ибо не ты убил отца, убил его Источник. Да и потом, ведь твой отец сам пожелал того. И то ему во благо, ведь если бы не меч, то твой отец лежал бы, умирал... и умирал, и умирал, пока стоит земля, реки текут и светят солнце и луна. А так он уже Там, он успокоился. Чего тебе еще?" Но ярлич закричал: "Но я ведь не того желал! Я думал, мой отец..." - "Х-ха! - засмеялся волхв. - Желал! Но за желания всегда надо платить. И чем больше желание, тем больше плата за него. Есть у тебя еще желание? Я знаю: есть - чтоб ожил твой отец. Ну так пойди и снова попроси, и, клянусь Хрт, Источник оживит его... но для того, чтоб твой отец убил тебя или сжег Уллин, или... Я уж не знаю, для чего еще, но знаю: плата будет знатная! А если ты, задумав обхитрить Источник, пожелаешь, чтоб и отец был жив, и ты был жив, и Уллин не сгорел, то будет, скажем, так: отец твой будет жив, но умирать и умирать и умирать, а рядом ты будешь лежать и тоже умирать, но не умрешь, а Уллин не сгорит, но мор его возьмет, или набег, или... Но снова плата будет знатная, да нет, еще знатней, чем прежде, ведь ты вон сколько попросил!" И засмеялся волхв. А ярлич, помолчав, спросил: "Но почему Источник так жесток?" А волхв сказал: "Он вовсе не жесток. Он просто берет плату. Другим ты платишь как? Вот ты приходишь к Хрт и воздаешь ему дары, ты ему платишь, а уже после о чем-нибудь просишь. И так и Винн, Чурык, Всевышний и другие боги - всем воздают дары, а уже после у них просят. Один Источник сразу, без даров, все, что ни загадаешь, исполняет. Но уж зато он сам потом берет с тебя все то, что посчитает нужным. Вот у тебя он взял отца. И у других берет, что приглянется. Но вот что именно, того нам наперед не угадать. А посему... Теперь, я думаю, ты крепко меня понял. А коли так, тогда о чем еще нам говорить? Ступай!" И ярлич возвратился в терем, и там сидел три ночи и три дня, и думал, думал, думал... А после встал и, взявши меч, вложивши его в ножны, опять пошел к Источнику и меч ему вернул. И ни о чем ведь не просил, рта даже не раскрыл! И больше никогда к Источнику не хаживал... Но все равно с тех черных дней стал ярлич колдуном, но колдовство добра ему не принесло - и сыновей у него нет, и дочерей, и жены его мрут, град нищ - и он ему упырь... Вот так-то, брат! Вот каково ходить к Источнику! А меч... Тот самый меч, который он вернул, лежал возле Источника и ждал, покуда не явился Хальдер, и загадал желание, взял меч и с ним не расставался до тех пор, пока вы не сожгли его на жертвенном костре. А ножны от того меча...