— Потому что ты загипнотизировал его. Разве нет?
— Пайтнер тоже носитель.
Я разинул рот.
— Да, да. Иначе, почему он не убил тебя, хотя знал, что ты носитель смертельной опасности? Но предположим, что он убил тебя, а смерти продолжаются? Тогда все подозрения пали бы на него. Пока ты жив, ты отводишь от него подозрения.
— Хорошо, — медленно сказал я. — Это многое объясняет. Это единственная причина, почему он идет за нами? Неужели супермехандроид заботится об этом?
— Конечно, нет. — Белем что-то делал со сферой. Руки его работали так же тонко и артистично, как и руки Де Калба.
— Конечно, нет. Истинная причина другая. Возможно, ты и сам уже догадался. Почему ты во всем мне доверяешь? Без твоего доброго согласия я не смог бы сделать и половину того, что сделал. Неужели ты не знаешь, что ты и я должны идти в мир Лица вместе, как тогда, когда мы впервые отправились в путь?
Я стоял, молча, в пыльной комнате. Неудивительно, что я ощутил дрожь, когда встретил металлический взгляд Белема. После долгой паузы я сказал дрожащим голосом:
— Де Калб? Де Калб?
— Возможно, — сказал он спокойно. Затем он тронул пыль на полу, взглянул на меня лукаво: — Де Калб здесь. Де Калб — вот это. Но… — он постучал себя по лбу, — я думаю, что он еще живет вот здесь…
У меня подогнулись ноги, и я был вынужден сесть в пыль. Может быть, в ту самую, в которую рассыпалось мое тело. Я вспомнил тот мгновенный обморок, в котором оказались все нынешние двойники четырех спящих, когда те превратились в пыль.
— Тебе бессмысленно идти — в мир Лица одному, — сказал Белем. — Ведь ты еще никогда не оставался один в нашем мире. Всегда с тобой были или Топаз — доктор Эссен, или Пайтнер — Мюррей, или я — Де Калб. Кто мы на самом деле, никто не знает. Только сейчас начинает брезжить слабый свет истины.
Я набрал воздуха, чтобы заговорить — и тут раздался звук открывающейся двери, который удивил нас обоих. Только Пайтнер, погруженный в гипноз, не шевельнулся. Я дернулся, но Белем опередил меня. Он положил руки на молочно-белый шар, готовый при любой опасности активизировать его, создать силовое поле, которое оградит нас от любого нападения на некоторое время.
22. Воссоединение
Оба мы ждали, что из камеры передатчика выскочат солдаты. Но из открытой двери никто не появился. Зато мы услышали голос. Женский голос, чистый, звонкий, спокойный.
— Ира? — произнес голос. — Мистер Кортленд? Полковник Мюррей, вы здесь?
Доктор Эссен, — пронеслось у меня в голове. — Лотта Эссен? — и вот она на пороге. Появилась Топаз. Она была одна.
Да, это была Топаз. И тем не менее, это была Эссен. Теперь я это видел совершенно отчетливо и ясно.
— Я ждал ее, — чрезвычайно спокойно произнес Белем. — Я даже не вызывал ее, я был уверен, что она придет. Это шар, Кортленд. Он действует все сильнее и сильнее, и полагаю, что скоро он выйдет из-под нашего контроля. Так это и есть Лотта Эссен?
Я в замешательстве кивнул головой. Конечно, это был голос не доктора Эссен, так как его производили голосовые связки Топаз. Это был бесстрастный, холодный голос, ничей голос. Да и лицо, которое, несомненно, было лицом Топаз, как-то изменилось.
Я знал, что любое движение чувств легко изменяет подвижное лицо девушки, но к такой перемене я не был готов. Исчезли легкомыслие, жизнелюбие девушки — появились настороженность, напряженность, постоянное ощущение опасности.
— Солдаты, — выдохнула она, спеша к нам по толстому слою пыли, которая, может быть, была ее телом, — они преследуют меня, Ира. Ты Ира? — она вопросительно смотрела в лицо Белема.
Механдроид кивнул.
— Они гонятся за тобой? — спросил он. — Что это значит? Что они знают? Впрочем, об этом потом. Включай свой аппарат, быстро!
Она опустилась на колени возле металлической пластины, с сомнением коснулась ее.
— Соединения изменились, — сказала она. — Я могу переключить их, но это потребует времени.
— Много?
— Много, — она смотрела в лицо Белема, и сквозь спокойное безразличие проступала легкая возбужденность Топаз. — Солдаты…
Белем с шумом дышал сквозь зубы. Он повернулся и посмотрел на открытую дверь передатчика, откуда один за другим появлялись солдаты.
Рука Белема легла на шар. Из него вырвался столб золотого пламени, который накрыл нас, как шатер. Яркость его немного угасла, и вскоре мы уже могли смотреть сквозь полупрозрачный туман шатра. Из кабины передатчика выскакивали солдаты и сразу же направляли на нас свое оружие.