Леопольд усмехнулся, мгновенно вскочил с кровати, принял позу, приличествующую покорному джину – и тоже был голым – и смиренно взмолился, сложив вместе ладони.
– Самая прекрасная, мудрая и благородная госпожа, пожалуйста, не бей меня этой мягкой подушечкой, всё равно никакого толку не будет. А лучше скажи мне, чего ты желаешь, и я постараюсь исполнить твоё потаённое желание в сей же момент!
Его масляный взгляд буквально облизал красавицу с ног до головы. Черноглазая брюнетка надула губки и демонстративно сделала вид, что не замечает явного намёка на некие упражнения в разных позах, которые Леопольд всегда предпочитал утренней зарядке… Ну, когда они просыпались вместе.
– Желаю я… Чего же я желаю, – она пожевала губами и пощёлкала пальцами, стимулируя богатую фантазию. Ощущая себя по-настоящему разбалованной, даже испорченной девчонкой. – Хочу я завтрак в постель, и сделай мне чашечку… Нет, давай две для нас обоих, того прекрасного дорогого и редкого чая, который тебе подарили в том чудесном мирке на тропическом острове.
– Слушаюсь и повинуюсь, свет моих очей и тепло моего сердца! – мужчина картинно поклонился с видом исполнительного джина.
– Так и надо, – улыбнулась она ему. – Знаешь, иногда так здорово, когда у тебя в любовниках архимаг.
– Что, только иногда?
– Почти всегда.
– Почти?!
Они оба расхохотались.
А затем Леопольд, натянув трусы и кокетливый передник с нарисованной на нём гигантской поварёшкой, метнулся на кухню, откуда вскоре вернулся с подносом, на котором на двух тарелках уютно расположилась яичница с беконом, два стакана с апельсиновым фрэшем, мисочка греческого салата и маленький глиняный чайничек с двумя даже на вид дорогими фарфоровыми чашечками.
– Всё как в лучших домах Англии, – усмехнулась Алла и отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок и окончательно проснуться. А ещё постоять под горячими струями душа, чтобы окончательно избавиться от мерзкого ощущения холода, въевшегося в кожу и душу.
Вернувшись в коротком шёлковом халатике нежно-розового цвета, она с комфортом устроилась на уютном диванчике рядом с любимым. Тот её ждал, и только пригубил свой сок, не притрагиваясь к завтраку.
– Извини, если остыло, – она слабо улыбнулась. – Просто мне было так холодно…
– Теперь лучше? – он заботливо глянул на неё. – И я всё подогрею, я же архимаг, не кто-нибудь там с ножичком погулять вышел по тёмному переулочку!
Когда завтрак был съеден и дошла очередь до экзотического чая, Алла, нахмурившись, неожиданно для самой себя выдала: – Не пей!!!
От её крика Леопольд едва не выронил чашку.
– А почему? Что, ночью мне подсыпала в чай какую-то гадость, а теперь жалеешь? – пошутил он.
– Это не смешно, Лео, – жалобно произнесла Алла, переплетая и ломая пальцы. Эту дурацкую привычку она переняла у Ники. – Пожалуйста, не пей этот чай! Подаренный непонятно кем. Вообще, перестань тащить в рот всякую гадость!
– Как скажешь, сегодня я исполняю твои желания, раз сам решил изображать джинна, – пожав плечами, Леопольд поставил чашку с чаем на поднос. – И раз уж любимая захотела, чтобы я остался без чая этим утром, кто я такой, чтобы спорить? Опять какой-то глупый сон приснился, да?
– Дело не во сне, – повела плечами Алла, вновь зябко кутаясь в свои руки. – Просто у меня возникло ощущение, что эти травки, выращенные на кладбище руками мёртвой вдовы, тебе лучше не пробовать.
– А кому можно? – забавляясь, произнёс Леопольд, подперев рукой подборок и умильно разглядывая её.
– Мне, – резко ответила она. Схватила его чашку, которая будто бы сопротивлялась, даже на пару секунд приклеилась к подносу, поднесла к губам и выпила чай в несколько глотков.
– Знаешь, Лео, за что я тебя больше всего люблю? – тихо произнесла она внезапно охрипшим голосом, словно страдала от жажды, а не утолила её только что.
– И за что? – он внимательно отслеживал любые странности в её состоянии и поведении.
– За то, что ты терпишь любые мои безрассудные поступки и всякие идиотские выходки. Вообще, выносишь такую безбашенную меня.
– Ты так говоришь, будто ты избалованный ребёнок или истеричка из аниме, – он покачал головой, нежно улыбаясь. – Во-первых, у меня терпения хоть отбавляй, иначе я бы половину подчинённых уже переубивал, а потом воскресил и начал по новой бесчинствовать. Во-вторых, я просто тебя люблю и принимаю такой, какая ты есть. Ну, как ты себя чувствуешь? Знаешь, иногда чай – это просто чай. Без всяких подозрительных и опасных добавок.
Подвисшая, словно компьютер, девушка наконец отмерла и хлопнула ресницами, растерянно оглядываясь по сторонам и чутко прислушиваясь к собственным ощущениям.