Выбрать главу
"Run on home and get out of the soup-and-fish, Pete, and it's Boston for us tonight, just our own gang; I'll pick you up in an hour." - Давай домой, быстренько там разберись, Пит, а потом махнём в Бостон своей компанией; я заеду за тобой через часок. Ted Shlinker had urged: Тед Шлинкер подбивал его: "Of course you're coming, Pete. No fun without you. - Конечно, пойдём, Пит, без тебя какое веселье. And, by the way, congratulations and all that sort of thing. И кстати, прими поздравления и всё прочее. No hard feelings. Никаких обид. May the best man win." Пусть побеждает сильнейший. Keating had thrown his arm about Shlinker's shoulders; Keating's eyes had glowed with an insistent kind of warmth, as if Shlinker were his most precious friend; Keating's eyes glowed like that on everybody. Китинг обнял Шлинкера за плечи. В его глазах светилась такая сердечность, будто Шлинкер был его самым дорогим другом. В этот вечер он смотрел так на всех. He had said: Китинг сказал: "Thanks, Ted, old man. - Спасибо, Тед, старина. I really do feel awful about the A.G.A. medal - I think you were the one for it, but you never can tell what possesses those old fogies." На самом деле я чувствую себя ужасно из-за этой медали гильдии архитекторов - я думаю, её достоин только ты, но никогда нельзя сказать, что найдёт на этих маразматиков. And now Keating was on his way home through the soft darkness, wondering how to get away from his mother for the night. И теперь Китинг шёл домой в тёплом полумраке, думая лишь о том, как удрать от матери на ночь. His mother, he thought, had done a great deal for him. Мать, думал он, сделала для него очень много.
As she pointed out frequently, she was a lady and had graduated from high school; yet she had worked hard, had taken boarders into their home, a concession unprecedented in her family. Как сама часто повторяла, она была леди с полным средним образованием; тем не менее она была вынуждена много работать и, более того, держать в доме пансион - случай беспрецедентный в её семье.
His father had owned a stationery store in Stanton. Его отец владел писчебумажным магазином в Стентоне.
Changing times had ended the business and a hernia had ended Peter Keating, Sr., twelve years ago. Времена изменились и прикончили бизнес, а прободная язва прикончила Питера Китинга-старшего двадцать лет назад.
Louisa Keating had been left with the home that stood at the end of a respectable street, an annuity from an insurance kept up accurately - she had seen to that -and her son. Луиза Китинг осталась с домом, стоящим в конце респектабельной улицы, рентой от страховки за мужа - она не забывала аккуратно обновлять её каждый год - и с сыном.
The annuity was a modest one, but with the help of the boarders and of a tenacious purpose Mrs. Keating had managed. Рента была более чем скромной, но с помощью пансиона и упорного стремления к цели миссис Китинг сводила концы с концами.
In the summers her son helped, clerking in hotels or posing for hat advertisements. Летом ей помогал сын, работая клерком в отеле или позируя для рекламы шляп.
Her son, Mrs. Keating had decided, would assume his rightful place in the world, and she had clung to this as softly, as inexorably as a leech ... It's funny, Keating remembered, at one time he had wanted to be an artist. Её сын, решила однажды миссис Китинг, займёт достойное место в мире, и она вцепилась в эту мысль мягко и неумолимо, словно пиявка... Странно, вспомнил Китинг, одно время я хотел стать художником.
It was his mother who had chosen a better field in which to exercise his talent for drawing. Но мать выбрала иное поле деятельности для проявления его таланта.
"Architecture," she had said, "is such a respectable profession. "Архитектура, - сказала она, - вот по-настоящему респектабельная профессия.
Besides, you meet the best people in it." Кроме того, ты встретишь самых известных людей".
She had pushed him into his career, he had never known when or how. Он так и не понял, как и когда она подтолкнула его к этой профессии.
It's funny, thought Keating, he had not remembered that youthful ambition of his for years. Странно, думал Китинг, что он годами не вспоминал о своём юношеском стремлении.
It's funny that it should hurt him now - to remember. Странно, что теперь воспоминание причиняет ему боль.
Well, this was the night to remember it - and to forget it forever. Ладно, этот вечер и предназначен для того, чтобы всё вспомнить - и забыть навсегда.
Architects, he thought, always made brilliant careers. Архитекторы, думал он, всегда делают блестящую карьеру.
And once on top, did they ever fail? А терпели ли они когда-нибудь неудачи, взойдя на вершину?
Suddenly, he recalled Henry Cameron; builder of skyscrapers twenty years ago; old drunkard with offices on some waterfront today. Он вдруг вспомнил Генри Камерона, который двадцать лет назад строил небоскрёбы, а сегодня превратился в старого пьяницу с конторой в какой-то трущобе.