Я провалился в красный туман.
Убивать!
Я не помнил себя. Ну вернее помнил, и в любой момент мог остановить свое безумие. Но я не хотел. Только сильнее распалял его.
Я как метеор прошелся по рядам ближайших от меня противников.
В тот день я убил еще одиннадцать человек. Хотя назвать эти механические машины для убийства, людьми, было довольно тяжело
Несмотря на почти полный разгром, нападавшие не спешили отступать. Их ауры окрасились красками темно серого страха, и чувства приближения смерти, но они не отступали. Это были настоящие воины.
Я позволил себе немного выдохнуть. В ярости больше нет необходимости. И в этот момент я почувствовал какие-то изменения. В меня кто-то целился.
Почему я не почувствовал этого раньше. До этого я будто физически ощущал направленные в меня дула.
Я напружинился, но вдруг понял, — то что я почувствовал было уже следствием выстрела.
Тяжелая пуля вошла мне под левую лопатку. Снайпер был профессионалом. Если до этого, время текло медленной тягучей струей, то теперь оно почти остановилось.
О беге времени напоминала только боль медленно рвущихся тканей.
Весь мой организм сосредоточился на том чтобы замедлить пулю, остановить ее. Мои мышцы и кости уплотняются и укрепляются на пути куска металла.
Порванные ткани цепляются за пулю и обволакивают ее, стремясь не дать продвинуться дальше.
Пуля дошла до сердца. Она едва пробила одну стенку, но и этого было достаточно. Благо можно использовать пулю чтобы временно заткнуть отверстие.
Эта рана, — смертельная для человека, только ослабит меня на время.
Что-то здесь не чисто. Неспроста я не почувствовал стрелка. Неужели…
Значит пришло время.
Вторая пуля разорвала мне шею. Нет смысла Ее останавливать. Проще стянуть рану.
Я упал на песок. Подумать только все это время нас окружал океан песков. С момента как я устремился сюда, окружающий мир для меня расплылся, став картонной декорацией.
Ярость, омерзение, переживания, тревога, все разом схлынуло. Покой.
Судьба людей доверившихся мне и остального человечества. Друзья, враги, благодетели и маньяки… Да пускай они все сами варятся в своем дерьме. А вокруг меня покой.
Нет шума боя, криков, стонов, только ветерок, и бездонное звездное небо. А ведь до этого я не замечал насколько оно красивое в этом месте.
Небо было повсюду, заполняло все мое сознание. Хотел бы я, подобно заправскому поэту, сказать что мое сердце стала наполнять щемящая тоска. Отличный вышел бы каламбур, учитывая что сердце мне и правда щемит пуля. Но в данной ситуации, чувство юмора было бы уже перебором.
Время вокруг меня почти остановилось. Все вокруг медленно движется, будто весь мир заполнил тягучий кисель.
Все ресурсы моего тела сейчас уходят на исправление ущерба. Больше я сегодня не повоюю.
Мне тяжело было даже моргать.
Мою голову стали заполнять мысли, от которых я так упорно старался убежать раньше.
Я стал вспоминать прошлое. Каким я был до гаджета. Родителей, когда они были живы.
Наверное вот так и выглядит пролетающая перед глазами жизнь.
Я знаю что меня непросто убить, и на каком-то этапе я даже стал чувствовать себя неуязвимым. И именно в такие моменты можно оценить насколько это круто, когда в жизни есть повод для таких предположений.
Мне слишком нравится жить. Надоели все эти коллапсы, чувство долга, подковерные игры, демонстрации силы, — как же я хочу покоя. Простого покоя, чтобы от меня ничего не зависело и никто ничего от меня не ждал.
Уйти куда-нибудь в горы, или уплыть на необитаемый остров.
Вот и на лирику потянуло.
Я стиснул зубы, едва не зарычав от вновь нахлынувшей злобы.
В небе сверкнула искорка. Яркая, стремительная, радостная.
Искорка росла превращаясь во что-то более крупное, металлическое. Она все росла пока не стала снарядом, летящим прямо в меня.
Нет! Я нахрен выживу!
Превозмогая тяжесть тела, я дернулся, попытался отпрыгнуть, отскочить.
Слишком медленно, снаряд разорвался в метре от меня. Боль была неимоверной, даже несмотря на то что я мог ее притуплять.
Я почувствовал как моя правая рука..
Я не чувствовал руку, только раздирающую боль в плече.
Я не хотел смотреть что стало с моей правой стороной.
Похоже не скоро я приду в себя.
Упершись левой рукой в землю, я попытался подняться.
В трёх метрах от меня стоял человек в броне. Я слишком поздно его заметил. Да и что бы я успел сделать?
Дуло его пулемета смотрело мне прямо в лицо.
Спусковой крючок был зажат.