— Ты опять спас мне жизнь, Колин Мак-Стайн, — он благодарно склонил голову. Сержант рассмеялся:
— Мне скоро придётся заказывать табличку на грудь: «Колин Мак-Стайн. Спасаю жизни оптом и в розницу. Разумные расценки. Постоянным клиентам скидка», — он зевнул и поглядел в окно. Сахет тоже посмеялся, насколько позволяла повязка. Бесполезно благодарить человека, который не ждёт благодарности, но жизнь — штука довольно ценная и от «спасибо» язык не отвалится. И только тут до воина дошли последние слова незнакомого мужчины.
— Как в Сионе?! Когда это мы успели? И что вообще произошло, пока я был в отключке?
— Столько вопросов… — изрёк целитель, покидая кресло. — Ну, не буду вам мешать, общайтесь…
Он был уже на пороге, когда его остановил голос воина:
— Назовите своё имя, почтенный, чтобы я смог заказать в вашу честь хвалебную песнь в храме Единого.
Хозяин дома остановился, обернулся и с улыбкой произнёс:
— Моё имя мастер Кодис и мне хватит того, что вы заплатите нужную цену, — и маг, наконец, оставил друзей наедине.
— Колин, дружище, кто это такой?
— Он же представился, — пожал плечами сержант. — Целитель мастер Кодис. Мы как раз находимся в его доме.
— Стало быть, ты на закорках дотащил меня до самого Сиона? — в то, что такое возможно воину верилось с трудом.
— Кстати, когда в следующий раз решишь окочуриться, будь добр, выкинь хлам из своей сумки. Я три раза порывался её выбросить, но каждый раз становилось жалко, — Колин широко улыбнулся.
Скахет принуждённо засмеялся. Смешок вышел сухой, больше похожий на кашель или на воронье карканье. От него заныли рёбра, а в ране противно загорелось. Воин быстро подавил убогое подобие веселья и поёрзал на подушке.
— Болит? — встрепенулся сержант. Вмиг слетел с кровати, пощупал пульс, потрогал лоб — нет ли жара.
Жар, наверное, был — Скахет чувствовал в висках пульсацию крови, но горячее дыхание не причиняло особых неудобств. Колин озабоченно покачал головой и провёл ладонью по бритой макушке. Потом удалился в угол за занавеску, погремел там посудой, и вскоре вернулся.
— Глотай, — велел он другу. Тот с интересом уставился на деревянную плошку. В плошке вяло плескалась мутная слизь весьма отвратительного вида.
— Это? — не поверил воин. Сержант кивнул.
— Что это?
— Тебе лучше не знать. Зелье собьёт жар и подкрепит тебя. Просто зажмурься и проглоти.
Скахет так и сделал. Слизь оказалась на удивление мягкой и похожей на жидкий кисель. Она и пахла чем-то пряным. Через минуту по жилам разлилось блаженное тепло, желудок разгладился и занял правильное положение. Пульсация крови потихоньку стихла. Скахет блаженно потянулся. Нет, всё-таки в положении больного есть свои преимущества! Но тут волна бессилья накрыла его с головой, и воин погрузился в целебный сон.
Скахет попробовал встать. Это ему удалось. Голова слегка кружилась от потери крови, но ноги не дрожали. Рана под плотной повязкой отчаянно чесалась — верный признак того, что заживает. Воин с удовольствием поскрёб бинты. Через пару минут он сумел сам натянуть портки и обуться. Возле умывальника нашёл новёхонькую бритву и с удовольствием соскрёб с подбородка щетину дальних странствий. Кое-как оделся — это оказалось посложнее, но он справился. Подошёл к двери и выглянул в коридор. Ничего интересного. Простенькие деревянные панели, дощатый пол. Рядом ещё одна дверь, справа — тупик с треугольным окошком, слева — уходящая вниз лестница.
Скахет подошёл к лестнице и перегнулся через перила. Откуда-то снизу, доносились странные звуки, которых он поначалу не разобрал. Потом понял — кто-то колет дрова. Деревянные панели хорошо поглощали звук. Держась за перила, чтобы не загреметь вниз, воин потихоньку спустился на два пролёта. Здесь тоже был коридорчик с двумя крепкими дверями, только заканчивался он не тупиком, а ещё одной, полукруглой дверью с двумя створками. Туда он и направился…
Колин стоял у раскрытого стрельчатого окна и дышал прохладным влажным воздухом. За окном царил пасмурный день, и небо елозило по крышам домов тяжёлыми свинцово-чёрными тучами. Во внутреннем дворе лекарского дома слуга укладывал под навес только что нарубленные дрова, а дородная кухарка отчитывала молодого поварёнка. Вдруг подул холодный ветер и сержант, одетый в одну лишь рубаху зябко поёжился. Очередной порыв ветра швырнул ему в лицо россыпь холодных капель. Утёршись рукавом, Колин увидел как первые капли, сорвавшиеся с небес, взрываются на земле пыльными облачками. Постепенно их становилось всё больше и больше пока, наконец, капли не слились в сплошные струи, что мгновенно размочили истосковавшуюся по влаге землю. Дождь зарядил не на шутку, и весь внутренний двор мгновенно покрылся огромными зеркальными кляксами.