— А где будешь ты?
— Уеду на весь день. У меня масса дел.
— Но, Гейб…
— Я не нужен тебе, Ники. Пользуйся домом как своим собственным. Делай, что хочешь. А теперь извини, мне действительно нужно идти.
Пока она подыскивала слова, чтобы выразить, как ей хочется присутствия Гейба на рождественском празднике, тот, хромая, ушел.
4
В день, когда должен был состояться рождественский праздник, Геллахер рано и плотно позавтракал, сел в машину и тронулся в путь, выбрав дорогу в объезд ветлечебницы. Он сделал все, что хотела Николь, и теперь умывает руки. К тому же пора осмотреть новые владения, состоявшие из нескольких маленьких ферм, и познакомиться с арендаторами.
Он начал с фермы Джулиана Кэлмена. Гейб ничего не знал об этом человеке, кроме того, что почерпнул из бухгалтерских книг: тот часто опаздывал с уплатой ренты. Вообще-то этим грешило большинство арендаторов. Когда Гейб изучал счета, его поразило, что арендная плата очень высока. Возможно, на это имелись какие-то причины, например, исключительное качество арендуемых земель. Он решил во всем разобраться.
Однако побывав на ферме Кэлмена, он усомнился в правильности своего предположения. Почва оказалась каменистой и трудной для обработки. Ветхие постройки требовали ремонта. Гейб осматривал коровник, когда подъехала старенькая машина. Несколько детишек с шумом выскочили из этой развалюхи и помчались в дом. Гейбриел увидел направляющегося к нему человека средних лет, который, очевидно, и был Джулианом Кэлменом. Его лицо поразило Гейба: приятное, добродушное, но на нем словно застыла маска нерешительности.
— Простите, что не смог встретить вас, — быстро сказал Кэлмен, безошибочно определив, что перед ним новый хозяин.
— Не извиняйтесь, — махнул рукой Гейб. — Это моя вина, что я приехал без предупреждения.
Но фермер занервничал еще больше.
— Может, вы хотите зайти погреться?
Внутри дом был безупречно чистым, но обстановка казалась убогой. Попытка приукрасить его перед Рождеством выглядела очень трогательно. Самодельные цепи из цветной бумаги пересекали комнату под потолком и гирляндами свисали со стен, а елка в углу была увешана конфетами в ярких фантиках, грецкими орехами в раскрашенной золотой краской скорлупе и немногими игрушками, которые, может, и блестели когда-то, но теперь потускнели от времени.
— Конечно, в это время года ферма выглядит не лучшим образом, — оправдывался Кэлмен.
— Я предпочитаю видеть вещи такими, какие они есть, — не задумываясь, ответил Гейбриел.
Этими словами он хотел успокоить их, но вся семья, включая детей, застыла в напряжении и смотрела со страхом.
Что такого я сказал? Почему они так испугались? — с удивлением подумал Гейб.
— Я вижу, вы ездили покупать подарки к Рождеству, — заметил он, стараясь говорить приветливо. Однако из-за его внутренней скованности эти слова прозвучали угрожающе.
Гейбриел снова удивился, заметив, что вся семья в испуге отступила от него. Миссис Кэлмен заслонила сумку, где лежали рождественские подарки.
— Просто кое-что для детей, — поспешно сказал Джулиан. — В их жизни мало удовольствий, но на Рождество… Вы понимаете…
— Конечно, — спешно прервал его Гейб, всегда чувствовавший себя неловко, когда перед ним унижались. — Я заехал ненадолго и не отниму у вас время, вы наверняка будете сейчас готовиться к празднику. Я лишь хотел познакомиться, а подробнее мы обсудим наши дела в январе, когда у меня в руках будут бухгалтерские книги. Ваш договор аренды скоро заканчивается, и его нужно продлить. Да?
— Да, но я думал, вы захотите все хорошенько осмотреть… — пробормотал Кэлмен.
Гейбриел заметил, что младший из детей с нескрываемым любопытством рассматривает его лицо, и сразу почувствовал себя неуютно. Шрамы вызывают у них отвращение. Вот почему эти люди смотрели на гостя со страхом. Он не мог больше оставаться здесь.
— Нет, спасибо, — отказался Гейбриел. — Я уже увидел все, что хотел. До свидания.
Геллахер не мог успокоиться, пока не проехал несколько миль. Его руки вцепились в руль, а тело от напряжения свело судорогой. Он думал об убогом хозяйстве Кэлмена и о чрезмерной ренте, которую сквайр Джонс взимал год за годом. Сквайр мог быть похожим на гнома стариком, который чтил рождественские традиции предков, но в то же время он являлся скаредным землевладельцем, равнодушным к трудностям арендаторов. Интересно, знает ли об этом Николь, подумал Гейб.