– По каким дням выходит местная газета?
– По вторникам, – с мрачным видом ответил мэр. – Но наши газетчики спелись с лондонскими, одним словом, записались к ним в агенты. Они все туда передадут.
– А у вас, сэр, есть на этот счет какие-нибудь соображения?
– Да, есть. Десятки. И одно другого невероятней. Слухи тут разные ходят. Однако, сэр, вы, я думаю, не станете отрицать, что с мисс Прайд вас связывают личные отношения.
– Да. Она моя старая знакомая. – И прежде чем мистер Нэнкивелл успел что-либо сказать, добавил: – Мне известно, какие сплетни распространяют здесь о мисс Прайд. Могу заверить вас, весь ход событий показывает, что она к этому преступлению никоим образом не причастна.
– Да? Вот как, значит, обстоят дела? Рад это слышать. – Аллейн уловил в его голосе фальшивые нотки. – Еще существует мнение, будто одну даму приняли за другую…
– И вы его разделяете? Не кажется ли вам, что эта версия притянута за уши?
– Черт побери, вероятно, так оно и есть, – сразу же согласился Нэнкивелл и тут же представил собственное алиби: – Вот уж не думал, что мне когда-то придется очутиться в столь унизительном положении. Итак, сегодня, как и в другие воскресные дни, мы с миссис Нэнкивелл встали в девять, а в восемь прислуга приносила нам в спальню чай. Я узнал об этом кошмарном событии в половине одиннадцатого, когда мы с миссис Нэнкивелл пришли в церковь. И то лишь благодаря слухам. А Джордж Пендер эдак важно сказал мне, что ему нечего добавить. Когда мы вышли из церкви, о происшествии уже знала вся деревня. Мне должны были доложить об этом в самом начале, но никто и не подумал это сделать. Весьма прискорбно.
Аллейн постарался его успокоить, сказав, что как раз собрался обратиться к нему за помощью.
– Понимаете, я совсем ничего не знаю о мисс Кост, а без этого просто невозможно вести расследование. Ну, к примеру, что она представляла из себя как человек. Мне известно, что ей было около сорока пяти и что она была не замужем. И это все. Я по опыту знаю, что человек вашего положения прекрасно разбирается в человеческой натуре.
– Да, конечно же, это, так сказать, приобретается с опытом, – мистер Нэнкивелл довольно почесал затылок.
– Вот именно. Опыт приобретается в общении с людьми. Итак, между нами, мальчиками, как бы вы охарактеризовали мисс Кост?
Мэр наморщил лоб и уставился в пространство. Многозначительная ухмылочка на его физиономии разрасталась все шире.
– Обычная старая дева.
– Неужели?
– Конечно, не такая уж и старая. Ведь недаром говорят, что в сорок пять – баба ягодка опять. Вы уж извините. Это, мне кажется, истина общеизвестная.
– Да, трудно предсказать, что они могут выкинуть в эти годы.
– Вот-вот! – с неожиданным пылом подхватил мистер Нэнкивелл. Откинулся в кресле и ухмыльнулся: – Она… она…
– Уверяю вас, если это не пригодится для дела, все так и останется между нами. Надеюсь, мистер Нэнкивелл, будет лучше, если я обсужу эти вопросы с вами, чем с половиной деревни.
– Что верно, то верно. Однако это может привести вас к выводам…
– Обещаю вам не спешить с выводами.
– Ну, хорошо. Так вот, она здорово приударяла за доктором, а он ее держал на расстоянии. И майор после тоже.
– Что? Майор Бэрримор?
Вид у мистера Нэнкивелла был ужасно смущенный.
– Возможно, это всего лишь сплетни… Не будем на них останавливаться. Их распространяет гильдия дам, которую возглавляет миссис Нэнкивелл, и, по ее словам, верить им не стоит.
– Но все-таки, что именно болтают эти дамы из гильдии? Что мисс Кост имела виды на майора Бэрримора, а он отверг ее притязания?
– Не совсем так. Видите ли… – Мэр замялся.
– Неужели у мисс Кост был роман с майором Бэрримором?
– Гм. Как будто. И говорят, довольно бурный…
3
Одолев последнее препятствие, мистер Нэнкивелл понесся галопом. Оказывается, сведения эти исходили от мисс Сисси Поллок, вчерашней Зеленой Дамы, помощницы мисс Кост и ее ближайшей подружки. Судя по всему, мисс Кост изливала ей свою душу. Мисс Поллок в свою очередь под строжайшим секретом рассказала об этом одной своей закадычной приятельнице, чья мать, дружившая с миссис Нэнкивелл, слыла страшной сплетницей. По слухам, роман этот был скоротечным и имел место во время первого приезда мисс Кост на остров.
Когда мистер Нэнкивелл уходил, Аллейн заверил мэра, что его фамилия в деле фигурировать не будет, поскольку показания основаны на так называемых слухах, а значит, их нельзя использовать в качестве улик.
Аллейн достал свои бумаги и дописал довольно длинный абзац. Потом закурил трубку и подошел к окну.
Из окна была видна насыпь, причал, крыша магазина мисс Кост. По спокойной глади залива скользило несколько лодок, среди которых Аллейн узнал ялик Пэтрика и Дженни. Девушка сидела на корме и смотрела куда-то мимо своего спутника, который с ожесточением работал веслами. Даже издали было видно, что он не в духе. Начавшийся отлив медленно относил их в сторону деревни. Аллейн видел, как Дженни качала головой.
«Обычная размолвка влюбленных, – подумал он. – Лодка для этого неудобное место. Но мне кажется, парень избрал неправильную тактику».
* * *
– Ты неправ, Пэтрик, – тем временем говорила Дженни. – Зря ты на меня дуешься.
– Я вовсе не дуюсь на тебя.
– Значит, твое притворство заслуживает наивысшей похвалы. Пэтрик…
– Что?
– Может, ты все-таки скажешь, в чем дело? Так было бы куда лучше, чем терпеть твои косые взгляды.
– А ты-то сама?
– А что я должна, по-твоему, делать? Пасть на колени на дно лодки и просить у тебя прощения неизвестно за что?
– Ты знаешь за что.
– О господи! – Дженни взглянула на Пэтрика, и ее губы задергались от смеха. – Ну не смешно ли, а?
– Ужасно смешно. Прошу прощения за свой клоунский вид.
– Послушай, но из-за чего все это? Из-за того, что мы с мистером Аллейном навестили Уолли и я опоздала к тебе на свидание? Или же из-за того, что завтра я еду с мисс Эмили в Данлоумен? А может, все вместе, а?
– Наслаждайся сколько тебе угодно любым обществом. Не стану совать нос туда, где я не нужен. И свои секреты можешь держать…
– Но ведь он же меня попросил никому об этом не говорить.
– Ага, я так и думал.
– Пэтрик, ты меня извини, но мистера Аллейна я все равно уважаю. Меня поражает в нем… ну, как это сказать… то, что он не принадлежит к реакционерам.
– Конечно же, перед нами образец истинного просветителя.
Дженни наклонилась и положила руку на костлявую коленку Пэтрика.
– Ну все-таки скажи мне, что случилось?
– Господи, неужели ты можешь так легко забыть обо всем этом! О мисс Кост, которая теперь лежит с проломленным черепом. О мисс Кост, которая захлебнулась водой из нашего распрекрасного родника. А этот твой очаровательный сыщик все глубже и глубже вторгается в нашу жизнь. Ты думаешь, меня привлекает перспектива… – Он внезапно осекся. – Я слишком привязан к матери.
– Пэтрик, я все понимаю. Так оно и должно быть, но…
– Черт побери, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.
– Но об этом ведь не может быть и речи. Мистеру Аллейну и в голову не придет…
– Ты думаешь? – Он отвел глаза. – Это была отвратительная женщина.
Оба долго молчали. Внезапно Дженни вздрогнула, словно ее схватила чья-то невидимая рука.
– В чем дело? Ты замерзла?
У Пэтрика был несчастный и растерянный вид, и Дженни захлестнула волна сострадания.
– Давай перестанем говорить друг другу гадости. Поехали домой, разберемся в себе. Вот и солнце скрылось.
– Я понимаю, что тебе хочется от этого отмежеваться. В хорошенькую же компанию ты попала! Конечно, тебе лучше уехать в Данлоумен.