— Видимо, сам Господь наконец услышал мои молитвы, — сказал Анунд. — Я имел намерение в Дорестаде повидаться с графом Фрисландии, но никак не ожидал, что увижу его даже раньше. Но мне казалось, что графа Фрисландии зовут Харальд? Или какие-то новости прошли мимо меня?
— Харальд сын Хальвдана — мой старший брат, мы с ним вместе правим Фризией. Эта женщина, — Рерик кивнул на Катлу, стоявшую неподалеку, — сказала, что ты ищешь помощи?
— Да, судьбе угодно было поссорить меня с моим братом Бьёрном, — подтвердил Анунд. — И теперь мне приходится искать надежных и могущественных союзников, которые могли бы помочь мне отстоять мои законные права.
— Я не могу ничего обещать тебе, пока не посоветуюсь с моим братом Харальдом и всей дружиной. Но я могу пригласить тебя сопровождать меня в Дорестад, где мы все и обсудим. Пока лишь прошу тебя принести клятвы соблюдать мир.
— Я с радостью сделаю это. Но мне нужно дождаться моих людей. У меня было целых одиннадцать кораблей, хотя здесь ты видишь только пять. Шторм разметал их, и я не знаю, где они теперь.
— Если вы держали путь в Дорестад, туда они и придут рано или поздно. Местные жители передадут им, что конунг в безопасности. А тебя я прошу последовать за мной, и в присутствии аббата Бернульфа мы с тобой обменяемся обетами соблюдать мир.
Против этого Анунд не возражал, а увидев аббата, первым делом пожелал исповедаться. Как он рассказал, после того как язычники в Свеаланде снова взяли верх и с острова Бьёрко изгнали священников, тамошним христианам приходится скрывать свою веру и обходиться почти без всякой духовной поддержки.
Старый Эвермод смотрел на все это весьма хмуро. Конечно, он был рад, что свеи пришли не с целью разграбить его округу, но то, что норманнские графы так с ними подружились, его не радовало.
Зато Рерик откровенно повеселел. Получив от Анунда клятву соблюдать мир, да еще данную на кресте в присутствии аббата, он поверил, что свеи ничем ему пока не грозят. Даже неполная сотня людей (не считая купцов), которая сейчас находилась в распоряжении Анунда, уже была весомой поддержкой в их делах с фризами. А если успеют подойти остальные корабли… Что там выйдет дальше, стоит ли помогать самому Анунду в его ссоре с братом — время покажет. Но, желая заслужить их помощь, он не откажется помочь им сейчас. А это уже много.
Эвермод, несмотря на эти события, не передумал ехать в Дорестад. Теперь необходимость разобраться во всем самому стала даже более настоятельной. Вслед за первым Рерик послал к Харальду второго гонца, и после полудня обе дружины, погрузившись на Анундовы корабли, отправились в Дорестад. Эвермод в сопровождении нескольких родичей предпочел путешествовать по суше и пообещал явиться в графскую усадьбу на днях.
К счастью, Харальд успел поволноваться недолго, поэтому уже почти остыл к тому времени, как Рерик вместе со знатным гостем прибыл в усадьбу. Какую опасность представлял бы для них именно сейчас беглец из Свеаланда, имей он не мирные намерения, Харальд понимал ничуть не хуже своего младшего брата. И хотя он встретил Анунда учтиво и даже слишком пышно, словно стараясь подчеркнуть свое богатство и высоту положения, наедине с семьей он еще довольно долго ругался, не в силах так сразу простить гостю свой испуг.
За время отсутствия Рерика в самом Дорестаде, к счастью, ничего не случилось. Альдхельм и его сторонники вели себя тихо и мирно. Рейнельда и три ее младшие сестры прилежно шили и вышивали под руководством графини Теодрады, и та даже сказала Рерику, что девушка ей нравится и она будет рада приобрести такую невестку.
Рерик только пожал плечами. В общем, против брака с Рейнельдой он ничего не имел. Ему шел двадцать второй год, и хотя торопиться с женитьбой ему было некуда, откладывать ее тоже не имелось причин. Предложенная невеста была достойна его как происхождением, так и личными качествами. И если этот брак нужен, чтобы примириться с фризской знатью и избежать очередного восстания, то почему бы и нет?
Но гораздо больше, чем о Рейнельде, он сейчас думал об Анунде и его делах. На другой день, отдохнув от путешествия, тот обстоятельно рассказал им с Харальдом и дружине о своей ссоре с братом. Бьёрн и Анунд, сыновья Эйрика конунга, происходили из рода знаменитого конунга и воина, Рагнара Кожаные Штаны, а значит, и Сигурда Кольцо, того самого, в битве с которым пал прославленный предок Харальда и Рерика, Харальд Боевой Зуб. Власть в Свеаланде Бьёрн и Анунд унаследовали после своего двоюродного брата, тоже Эйрика, сына Ревиля. При этом Анунду досталась Упсала, а Бьёрну — торговое местечко Бьёрко, что на берегу озера Лауг. Прежде торговцы Северных стран встречались на острове Лиллё, на том же озере, но в последние несколько десятилетий Бьёрко — Березовый остров — все расцветал и теперь мог соперничать с любым из знаменитых виков. Там Бьёрн конунг прижился, развернулся и даже построил на холме укрепление, где торговцы и местные жители могли бы укрыться от грабителей. За это его и прозвали Бьёрн Хауге, что значит — Холм. Однако братьям не жилось спокойно: Анунд завидовал богатым доходам брата, а Бьёрн не мог смириться с тем, что Анунд владеет Упсалой, где расположено святилище и курганы знаменитых предков, и считается из двоих старшим, хотя он, Бьёрн, богаче. После череды ссор и взаимных нападок братья рассорились настолько, что пошли друг на друга войной. В первом сражении победил Бьёрн — как более богатый, он нанял несколько морских конунгов с их дружинами, в том числе норвежцев Хёгни и Фроди, сыновей Эйстейна конунга из Хейдмёрка. Причем на сестре их он даже решил жениться, и ее обещали к нему прислать. А Анунд конунг был вынужден бежать, чтобы попытаться найти и себе не менее сильную поддержу. Ибо от святилища старых богов он, как христианин, никакой помощи не ожидал.