– Что? – нахмурился Эленд. – Кого?
По знаку Дему стражники ввели женщину, которая показалась Эленду смутно знакомой. Высокая, как большинство террисийцев, одетая в яркое, но практичное платье. В длинных мочках ушей болтались многочисленные серьги.
– Я узнал тебя: ты следила за мной во время последнего заседания Ассамблеи…
Женщина не ответила. Высокомерно, несмотря на связанные руки, оглядела других обитателей комнаты. Террисийских женщин Эленд видел впервые – раньше встречал лишь слуг-евнухов, которых с рождения учили служению. Видимо, поэтому король ожидал, что и террисийка будет стараться ему во всем угодить.
– Она пряталась в соседней комнате, – не без некоторой растерянности докладывал Дему. – Прошу прощения, ваше величество, но я не представляю, как ей удалось пройти мимо нас. Мы нашли ее у стены, поэтому я сомневаюсь, что она что-то услышала. То есть… я хотел сказать, раз стены каменные…
Эленд встретился взглядом с женщиной. Немолодая, лет пятидесяти, она не была красавицей, но и невзрачной не выглядела. Крепкая, с открытым лицом и грубоватыми чертами, со спокойным и уверенным взглядом. Эленд понял, что не сможет выдерживать долго этот взгляд.
– Что же ты хотела услышать, женщина?
Террисийка не обратила на вопрос короля никакого внимания. Она повернулась к остальным и произнесла с легким акцентом:
– Я буду говорить с королем наедине. Вы можете идти.
– А она не лыком шита, – улыбнулся Хэм.
– С чего ты взяла, что мы оставим короля наедине с тобой? – поинтересовался Доксон.
– Его величеству и мне есть о чем поговорить, – словно забыв о своем положении пленницы, деловым тоном ответила женщина. – Не стоит беспокоиться о его безопасности: будьте уверены, юная рожденная туманом, что прячется за окном, справится со мной без труда.
Эленд посмотрел в сторону маленького вентиляционного окна за большим витражом. Откуда террисийка знала, что Вин наблюдает за ними? Должно быть, слух у нее необыкновенно острый. Возможно, даже достаточно острый, чтобы подслушивать совещание через каменную стену.
– Ты хранительница, – снова повернувшись к незнакомке, констатировал Эленд.
Та кивнула.
– И тебя послал Сэйзед.
– Я здесь из-за него, – отчасти согласилась террисийка. – Но меня никто не посылал.
– Хэм, все в порядке, – медленно проговорил Эленд. – Вы можете идти.
– Уверен? – нахмурился громила.
– Можете оставить меня связанной, если хотите, – заметив его сомнения, предложила террисийка.
«Ферухимику веревки не помеха, – подумал Эленд. – Разумеется, если она и в самом деле, как Сэйзед, ферухимик-хранитель, бояться ее не следует. Теоретически…»
В конце концов члены бывшей команды Кельсера вышли из комнаты. Правда, удаляясь, всем своим видом демонстрировали, что они думают о решении короля. Ничего не поделаешь, профессиональное воровство, даже если ты и перестал им заниматься, оставляет отпечаток на всю жизнь.
– Мы будем снаружи, Эл, – закрывая за собой дверь, со значением произнес Хэм, который шел последним.
14
И все же любой, кто знает меня, поймет, что я не мог просто взять и сдаться. Когда я обнаруживаю что-то стоящее, я неотступно следую за своей целью.
Террисийка порвала свои путы, и веревки упали на пол.
– Э-э, Вин? – Эленд начал подозревать, что остаться один на один с этой женщиной было не таким уж правильным решением. – Кажется, тебе пора войти.
– На самом деле ее там нет, – приблизившись, небрежно бросила террисийка. – Несколько минут назад она как раз отправилась делать обход. Поэтому я и позволила себя поймать.
– Ясно, – кивнул Эленд. – Сейчас позову охрану.
– Не будьте дураком! Если бы я собиралась вас убить, я бы сделала это до того, как сюда кто-то успеет войти. А теперь помолчите немного.
Эленд замер в неудобной позе, а высокая женщина медленно обошла стол, изучая молодого короля, как торговец изучает выставленную на аукцион мебель. Наконец остановилась, уперев руки в бока, и скомандовала:
– Выпрямитесь.
– Простите?
– Вы сутулитесь. А король должен вести себя достойно все время, даже среди друзей.
– Я, конечно, ценю совет, но… – нахмурился Эленд.
– Не так, – покачала головой террисийка. – Что вы ходите вокруг да около. Приказывайте!
– Что, простите? – опять не понял Эленд.