Впрочем, бывало, что она заставляла его поволноваться.
– Вин? – Эленд поднялся из кресла.
– Ты видел что-нибудь странное этой ночью?
– Кроме тебя? – после некоторой паузы уточнил Эленд.
Нахмурившись, Вин быстрым шагом снова пересекла комнату. Фигурка в черных брюках и мужской рубахе на пуговицах ступала с гибкой грацией – бессознательной элегантностью человека, в котором горел пьютер. При каждом ее движении разлетались в стороны ленты плаща.
«Сосредоточься! – приказал себе Эленд. – Ты и в самом деле устал».
– Что-то случилось, Вин?
Она глянула в сторону балкона:
– Тот рожденный туманом, Наблюдатель, опять в городе.
– Уверена?
– Да, но… я не думаю, что он придет за тобой сегодня ночью.
Через все еще открытые балконные двери проникали и точно крались по полу, постепенно растворяясь, волны тумана. За дверьми была… тьма. Хаос. Эленд нахмурился.
«Это просто туман, – сказал он себе. – Водяной пар – и бояться нечего».
– Почему ты думаешь, что рожденный туманом не придет за мной?
– Просто чувствую.
Обычный для нее ответ. Вин выросла на улице и, что было совершенно естественно, доверяла инстинктам. Правда, сегодня в ее позе чувствовалась странная неуверенность. Что-то еще беспокоило Вин.
Их взгляды встретились, но миг спустя она отвернулась.
– Что? – спросил Эленд.
– Я видела… кое-что еще. Или мне показалось. Что-то в тумане… человеческая фигура, будто из дыма. Почувствовала алломантией. А потом она исчезла.
Эленд нахмурился сильнее. Подошел к ней и обнял:
– Ты слишком устала, Вин. Ты не можешь рыскать по городу всю ночь, а потом весь день оставаться на ногах. Даже алломантам нужен отдых.
Она лишь кивнула. В объятиях Эленда Вин совсем не походила на могущественного воина, сразившего самого Вседержителя. Сейчас это была просто женщина – смертельно уставшая и потрясенная последними событиями.
Вин позволила себя удержать. Сначала в ней ощущалась некоторая скованность. Будто тело, которое подчинялось примитивным инстинктам, продолжало опасаться боли и словно не желало осознавать, что можно прикасаться к человеку из любви, а не из ненависти. Но потом Вин расслабилась. Эленд являлся одним из немногих, с кем она себе это позволяла. Более того, держалась за него, и в ее хватке было что-то отчаянное, граничившее с ужасом. Поразительно, но Вин, могущественный и упрямый алломант, оказалась страшно ранимой. Она не могла без Эленда. Впрочем, как и Эленд без нее. Случалось, он расстраивался, но все же считал себя счастливчиком. Они не обсуждали отказ Вин стать его женой, хотя Эленд никогда об этом и не забывал.
«Женщин и так тяжело понимать, – думал он, – а я умудрился выбрать из них самую загадочную».
Но Эленд не жаловался. Они друг друга любили, и он умел мириться с ее причудами.
Когда Вин, наконец полностью расслабившись, подняла глаза, Эленд наклонился и поцеловал. Поцелуй продлился долго, а потом голова Вин замерла у него на плече.
– У нас еще одна проблема, – сказала она негромко. – Сегодня я использовала последний атиум.
– Дралась с убийцами?
Вин кивнула.
– Что ж, мы знали, что рано или поздно это произойдет. Наши запасы небеспредельны.
– Запасы? – переспросила Вин. – Кельсер оставил нам всего шесть крупинок.
Эленд лишь вздохнул и крепче прижал ее к себе. Его новое королевство должно было унаследовать атиумный резерв Вседержителя – его предполагаемый тайник, где хранилось впечатляющее сокровище. Кельсер до последнего вздоха уповал на то, что им достанутся эти богатства. Только вот беда, атиума пока никто так и не нашел. Им перепали лишь крупицы: наручи Вседержителя – ферухимические батареи для хранения возраста, – да и эти крохи ушли на закупку продовольствия для города. А между тем где-то скрывалось целое состояние, превосходившее те наручи в тысячи раз.
– Мы с этим справимся, – твердо сказал Эленд.
– Но если рожденный туманом нападет на тебя, я не смогу его убить.
– Только если у него будет атиум, а он становится все более и более редким. Сомневаюсь, что и у других королей его в достатке.
Кельсер уничтожил Ямы Хатсина – единственное место, где добывали атиум. Но если Вин и в самом деле придется сражаться с тем, у кого он будет…