Вот так незаметно пустив волну поисковых чар, обнаружил что к нам бегут, шесть неизвестных, явно ориентируясь на громкий рёв танкового движка. Он характерный, даже неопытное ухо поймёт, что это «тридцатьчетвёрка». А в двухстах метрах, ещё одна группа, десятка три, там раненые были, которых явно ранее несли. Похоже наши, ещё одна группа окруженцев. Так что мы метров сто проехали, удалившись от берега реки, когда я скомандовал:
- Товарищ мехвод, стой. Кажется, наши. Тоже окруженцы.
Крикнув сержанту, чтобы проверил выходящих к нам бойцов, указав направление, тот спрыгнул с брони и двумя бойцами пошёл навстречу, уже и сам рассмотрев мелькавшие среди деревьев неизвестных. Там было пять бойцов и целый политрук командовал, так что соединились. Лично проверив документы политрука, эту часть я не знал, а фамилия у того Зиновьев, и не дал взять мою группу под своё командование, откровенно послав их.
- У меня своё задание, сдержать пехотный батальон противника, пока наши новую оборону строят, и я буду выполнять задание своего комбата. А вас я знать не знаю, может вы диверсанты немецкие? Очень похожи. И нам стоит поторопиться, немцы солдаты опытные, уже по лесу сближаются, могут охватить нас и окружить.
Грязно выругавшись, политрук прихватил своих бойцов и рванул обратно, а мы, собравшись, двинули дальше. Вышли метрах в двухстах от дороги, что выходила из леса. Обстреляв на опушке дозор, всё же те на открытое поле не вышли, своих ждали. Бойцы залегли, я же стал вести точный огонь, по тому месту, где укрылись солдаты дозора. До них метров триста, я отправлял узкие лучи поисковых чар в их сторону, узким лучом дальность полтора километра, видел кто где залёг из пулемётов, редко работая снарядами, так и проредил серьёзно дозор. А тут им в спину ударили те окруженцы, что ранее нами были встречены. Я тут же прекратил огонь. Действия не согласованы, но удачно получилось, тем более те три верховых коня и двое саней добыть целыми смогли, плюс пять немцев в плен взяли. Мой сержант сбегал, согласовывал совместные действия. Если проще, те уходят по дороге, а я прикрою отход, чтобы другие немцы их не нагнали. Там кстати среди раненых был тяжелораненый батальонный комиссар. Майор, если на армейские звания переводить. Так что те ушли, а я стал то тут, то там по опушке работать, куда выходили немцы. Танк глыбой стоял в трёхстах метрах от опушки, порыкивая движком, только башня крутилась. Тут по нам стали работать миномётами. Двумя, судя по разрывам, ещё на опушке стараясь это делать незаметно, расчёты вручную катили противотанковые пушки. Мы же катались по полю, как миномёты заработали, чтобы сверху миной не поразили, и двумя точными выстрелами я поразил две пушки. К сожалению, последнюю шестую те не использовали. Не видел её, даже магия не помогла.
Да, моя пехота ушла с окруженцами. У них приказ, отойти на километр и ждать нас, что те и сделали. Это мы под бронёй, стрелковое вооружение противника не боялись, а им могло достаться. Так что хорошо притормозив батальон, я двигаясь задом, удалился, дальше выехав на дорогу и держа скорость километров двадцать пять в час, больше танк не выжимал, нагнал своих. Надо было отрепарить его, да забыл, другим был занят, не менее сложным. Впрочем, покатили прочь, подбирали наше пехотное прикрытие, я незаметно достал палочку и направляя на разные детали, репарил. Даже двигатель стал работать стабильнее и повороты шли лучше. Коробка заработала, отчего мехвод изрядно дивился. Так мы и нагнали тех окруженцев. Они уже давно в пути, устали, а тут зная что в серой зоне, впереди только наши, торопились нагнать, не сбавляли скорости ход. Я же выискивал новое место для засады, да такое чтобы по следам не засекли его. Однако вокруг только поля были. Тут спускаясь в низину, я обнаружил расстрелянную с воздуха нашу колонну, мы уже обогнали окруженцев, и дальше Василёнок загнал танк за перекосившейся корпус «ЗИС-5», и я направил ствол пушки в сторону, откуда должны появиться немцы. Видимость метров восемьсот, а до опушки леса километров четыре от силы. Пока бойцы занимали позиции среди разбитых машин, тут из семь было, у дороги, на обочине, две в поле, обе сожжены, мой экипаж маскировал следы, как мы съехали с дороги, и окруженцы подошли.