Итак, еще пять-шесть лет электротехническая отрасль будет гнать потребителям мотор прежнего поколения. Вот он, на столике перед нами — на него теперь и смотреть-то неохота. Время — деньги не в каком-то там переносном смысле. Спор о том, какой эффект получат потребители от новинки, пока не завершен, но в любом случае речь идет о десятках миллионов рублей выигрыша в год. Здесь не учтена еще экономия материалов, а она немалая. Медного провода на годовую программу пойдет на 2,3 тысячи тонн меньше, а там еще алюминий, прокат, которые тоже на дороге не валяются.
Специалисты до недавних пор по две смены не вылезали из цехов, налаживая выпуск более совершенных двигателей. Сегодня самый трудный период освоения позади, есть все условия для того, чтобы быстро, максимум в течение года вытеснить устаревшую модель.
Возникли, однако, препятствия чисто экономического свойства. Представьте себе поточное производство. Тут все отлажено, труд механизирован, рабочие знают свои операции в совершенстве. И вдруг в тех же цехах начинают осваивать новую продукцию. Ясно, что выпуск изделий упадет, затраты труда на каждое изделие непременно возрастут. Когда в конце 1983 года ХЭЛЗ выпускал первую партию двигателей, расход зарплаты в расчете на один мотор увеличился в 1,7 раза. Вместе с заводскими экономистами И. Андросовым и М. Подольной мы подсчитали: в ту пору коллектив терял на каждом изготовленном двигателе 23 рубля товарной продукции, 8 рублей прибыли.
Все это совершенно нормально, иначе и не бывает. И случись эта история год-два назад, потери оказались бы менее огорчительными для коллектива: скорее всего заводу на период перестройки уменьшили бы план по объему производства, скорректировали другие задания. Сегодня ситуация иная: в электротехнической отрасли по условиям эксперимента благополучие заводских коллективов зависит от прибавок производства.
Всячески стимулируются приросты, а их-то как раз и нет в период освоения новой продукции. Всю нынешнюю пятилетку ХЭЛЗ увеличивал объемы производства примерно на 10 процентов ежегодно. Сейчас темп упал вдвое. Не ввяжись коллектив в освоение выпуска новых моторов, он без лишних хлопот получил бы вдвое большую прибавку фонда зарплаты.
Поощрения за приросты побуждают предприятия сугубо осторожно переключать мощности на новую продукцию. Вот почему завод растянул освоение новой серии моторов до 1987 года. В целом отрасль снимет с конвейеров устаревший двигатель лишь в 1990 году. Между тем ситуация в электротехнической промышленности весьма благоприятна для быстрой смены продукции. Да, выпуск моторов в штуках временно упадет, но ведь производство их избыточно. Денег на перестройку производства нужно относительно немного — новых корпусов строить не придется, достаточно заменить часть оборудования. Причина задержки одна: желание подольше сохранить в программе устаревший, но чрезвычайно выгодный для изготовителей двигатель.
На этом парадоксы не кончаются. Вникнем, за счет чего ХЭЛЗ обеспечивает хоть и вдвое меньший, чем прежде, но все-таки значительный прирост — 5 процентов в год. Объем производства исчисляют в рублях чистой продукции. Каждый такой рубль состоит из двух далеко не равноценных частей — из зарплаты и прибыли. По заводским отчетам удалось установить: при выпуске одних изделий достаточно истратить гривенник на зарплату, чтобы получить на рубль продукции (стало быть, 90 копеек приплюсовывается в виде прибыли). С другой стороны, есть в программе изделия вовсе не рентабельные — в их стоимости весь рубль уходит на зарплату. И что всего неприятнее, просматривается закономерность: чем дольше выпускается продукция, тем ниже расход зарплаты на рубль ее стоимости. Возместить потери темпов, неизбежные при освоении новинки, можно только одним способом: одновременно увеличивать производство устаревших, но менее трудоемких изделий. Занятно выходит: желаешь осваивать новое — одновременно увеличивай выпуск старья. Оно выручит, обеспечив лакомые приросты.
Между тем умножать выпуск двигателей вообще не надо. Я имел уже случай заметить, что скопились громадные запасы лишних моторов. Но суть дела не только в прямом омертвлении ценностей. Создавая технику нового поколения, конструкторы изучили, разумеется, мировые тенденции в этой отрасли. Как выяснилось, в Западной Европе и США потребители особенно ценят экономичность двигателя в смысле расхода электроэнергии. Производство немедленно отреагировало на такое требование — на рынок поступили моторы более тяжелые, подороже, но с повышенным коэффициентом полезного действия. Дополнительные затраты заказчик окупает за год экономией электричества. Так, может быть, и нам пойти по этой дорожке? Посчитали — нет, невыгодно. Дело в том, что там мотор эксплуатируется в среднем более 3 тысяч часов в год, у нас — 1250 часов. При такой раскладке на сбережении электричества много мы не выигрываем — разумнее делать двигатель более легкий и дешевый.