(i) сначала один молодой шимпанзе подходит к другому, собираясь затеять с ним дружескую потасовку, поднимает руку, готовясь его слегка ударить, а потом действительно ударяет, наскакивает на него и начинает игру;
(ii) после того, как это повторяется несколько раз, реципиент научается предвосхищать эту последовательность событий, увидев только поднятую руку, и поэтому начинает игру, как только увидит этот первый шаг;
(iii) в конечном счете коммуникант научается предвосхищать это предвосхищение, и поэтому поднимает руку, следит за реципиентом и ждет его реакции, рассчитывая, что этот жест будет началом игры.
Таблица 2.1
Некоторые целенаправленные жестовые сигналы, которые шимпанзе используют в процессе спонтанного социального взаимодействия в группах (К. = коммуникант, Р. = реципиент). См. Call, Tomasello 2007.
Таким образом, мы получили ритуализованный в онтогенезе жест, поднимание руки, который коммуникант совершает намеренно, чтобы начать игру. Он руководствуется определенным планом и отслеживает реакцию реципиента, пробуя другие действия, если желаемая реакция не возникает. Жест прикосновение к спине усваивается аналогично. Сначала детеныш хватается за спину матери и по-настоящему тянет ее вниз, чтобы взобраться на нее. Мама-шимпанзе научается предвосхищать это только по первому прикосновению и поэтому пригибает спину сразу, как только осуществляется начальное звено этой последовательности. Детеныш научается предвосхищать ее реакцию, и поэтому начинает использовать жест намеренно, слегка трогая мать за спину и ожидая, что, как и предполагалось, она пригнется в ответ.
Основное конкурирующее объяснение того, каким образом обезьяны овладевают жестами интенциональных движений, апеллирует к механизму подражания. Однако не существует практически никаких свидетельств в поддержку этого объяснения, зато есть очень много фактов, противоречащих ему. Доказательство того, что шимпанзе и другие человекообразные обезьяны усваивают наиболее вариативные жесты интенциональных движений в основном благодаря ритуализации в ходе онтогенеза, а не посредством имитации, заключается как минимум в следующем (см. Tomasello et al. 1994; 1997; Call, Tomasello 2007):
• сравнение групп обезьян, содержащихся в неволе, не показало систематических различий между группами, зато было выявлено много индивидуальных различий внутри каждой группы;
в естественных сообществах обезьяны овладевают жестами, которые наблюдали редко или не наблюдали вовсе (например, жесты ухода за детенышем); кроме того, существуют некоторые уникальные жесты, которые использует только одна особь в стае (очевидно, что она не могла наблюдать их у кого-то еще);
молодые обезьяны, которые были выращены в неволе в группах своих сверстников, и потому были лишены возможности наблюдать за жестами взрослых обезьян, начинают использовать большую часть тех же жестов, которые используют молодые обезьяны в естественных сообществах; это происходит потому, что они участвуют в большей части тех же видов деятельности (игра, уход друг за другом и т. д.), внутри которых эти жесты ритуализуются;
в эксперименте Томаселло и др. (1997) одну особь забирали из группы, содержащейся в неволе, и обучали ее новому жесту, используя подкрепление; затем обезьяну возвращали обратно в группу, но ни одна другая обезьяна в группе не перенимала новый жест (эксперимент проводился дважды с различными обезьянами и видами жестов).
Таким образом, интенциональные движения образуются, когда два взаимодействующих животных предвосхищают поведение друг друга и тем самым взаимно его изменяют при многократном повторении одного и того же взаимодействия. Из этого следует важный вывод, что «значение», или коммуникативный смысл, интенциональных движений неразрывно связан с ними, в том плане, что они являются частью уже существующего, осмысленного социального взаимодействия — и именно это в первую очередь взаимно предвосхищается участниками общения. Благодаря этому обезьянам не надо учиться, будь то при помощи подражания или как-то еще, связывать сигнал с его «значением» — «значение» уже заложено в нем. Кроме того, механизм ритуализации устроен таким образом, что жесты оказываются исключительно односторонними, а не двусторонними средствами общения. Каждый коммуникант и реципиент усваивает их исключительно с точки зрения собственной роли, не зная изнутри роли другого участника коммуникации (поэтому коммуникант не распознает свой собственный жест, если кто-то другой использует его в общении с ним). Наконец, некоторые исследователи утверждают, что многие интенциональные движения на самом деле работают как изобразительные, например, когда одна горилла в контексте игры или сексуальных ухаживаний совершает движения руками в определенном направлении, а реципиент реагирует, передвигаясь в этом направлении (Tanner, Byrne 1996). Но, скорее всего, это обычные ритуализованные действия, которые кажутся людям изобразительными, потому что возникают из попыток по-настоящему переместить тело партнера в нужном направлении; с точки зрения обезьян они не функционируют как изобразительные.