По поводу того, как это явление возникло, можно добавить, что существуют наблюдения, описывающие достаточно сложную коммуникацию между собаками и другими одомашненными животными и человеком. Систематических исследований на эту тему не так много (см. Hare, Call, Tomasello 1998), но, даже если в некоторой степени основываться на упомянутых наблюдениях, то можно отметить следующий важный момент: эти животные не взаимодействуют таким же сложным образом с представителями своего вида, а только с людьми. Следовательно, такие коммуникативные навыки можно рассматривать как в некотором роде «неестественные», поскольку они являются следствием межвидовой коммуникации, возникнув, хотя бы частично, благодаря процессам одомашнивания.
2.4. Целенаправленность в коммуникации человекообразных обезьян
Людям, которые изучают только людей, и которые никогда в жизни не рассматривали подробно коммуникацию животных, трудно оценить потрясающую пластичность навыков жестовой коммуникации человекообразных обезьян. У животных подавляющее большинство способов коммуникации, безусловно, генетически фиксировано. Даже у обезьян голосовые коммуникации по большей части генетически фиксированы. Кроме того, жестовая коммуникация мартышкообразных обезьян, хотя она и не изучалась особенно подробно (см. Маеstripieri 1998), также явно выглядит как набор стереотипов. Поэтому гибкость жестовой коммуникации человекообразных обезьян — это настоящее эволюционное новообразование.
Пластичность поведения, как правило, служит признаком того, что оно было приобретено в результате научения, и мы, разумеется, предоставили доказательства тому, что многие жесты человекообразных обезьян были приобретены ими в индивидуальном опыте. Но, теоретически, это могло быть либо относительно простым ассоциативным научением — когда в определенной ситуации уже содержится информация о том, что определенный жест, скорее всего, будет наиболее эффективным — либо результатом работы достаточно сложных когнитивных процессов, в том числе способности понимать намерения (intentionality) партнера по коммуникации. Мы убеждены, что в данном случае вовлечены сложные когнитивные процессы, и что эта точка зрения находит свое подтверждение в исследованиях, зафиксировавших способность человекообразных обезьян понимать намерения окружающих в различных сферах жизнедеятельности.
Точно так же, как животные могут решать физические проблемы, не понимая при этом все связанные с этими проблемами причинно-следственные связи, они могут общаться, не осознавая при этом всех намерений (intentionality) участников общения — и именно так они и делают. Они знают, что, когда они делают А, реципиент делает Б, но не понимают, как это устроено. Однако в случае более сложной коммуникации, при которой, например, надо в различных обстоятельствах выбирать различные сигналы, в зависимости от таких вещей, как направленность внимания реципиента, как это и происходит в процессе жестовой коммуникации обезьян, коммуниканту необходимо иметь нечто вроде когнитивной модели того, как реципиент воспринимает сигнал и реагирует на него.
Недавние исследования показали, что человекообразные обезьяны очень хорошо понимают, как окружающие функционируют в качестве агента, способного к восприятию и имеющего определенные намерения. В частности, человекообразные обезьяны очень сходно с маленькими детьми понимают цели и представления окружающих, а также то, как эти цели и представления функционируют в рамках отдельного целенаправленного действия (однако, другую точку зрения см. у Povinelli, Vonk 2006). Во-первых, человекообразные обезьяны (большинство исследований было проведено на шимпанзе) понимают, что у окружающих есть свои цели. Доказательства этого заключаются в следующем: