Есть веские причины считать, что Эспина опустил начало истории об английских евреях. Король, говорит он нам, решил «обратить всех евреев» и «заставить» их выполнить его желание. Каким же образом король «сделал» это — убеждением, или принуждением, или другими путями — Эспина не сообщает; но мы можем заключить, что за загадочными терминами, которыми Эспина пользуется в своем рассказе, кроется объяснение, найденное им в своем источнике: король предложил евреям «выбор» между крещением и изгнанием, а евреи «выбрали» крещение «по своей доброй воле», дав таким образом королю почву для «напоминания» о том, что они приняли христианство «добровольно». Эспина, скрывший начало истории, поскольку хотел подчеркнуть «добровольное» обращение евреев, вне сомнения, с точностью передал все остальное. Он, конечно, в особенности скрупулезно следовал источнику в уверении, что евреи заняли «все посты», тем самым поработив подлинных христиан[2548], потому что это соответствовало толедской теории и служило его целям. Таким образом, опустив то, что их вынудили к обращению, он лишил конверсо всякого оправдания их «иудействования». Указав (разумеется, косвенно), что они крестились для удовлетворения своей страсти к власти, он выставил их еще большими предателями и преступниками. Как нужно наказывать за такие многочисленные преступления, как религиозные, так и социальные? Ответ Эспины абсолютно ясен. С одной стороны, у него нет ни единого слова критики в адрес английского короля за убийство всех евреев его страны, с другой — он настаивает на том, чтобы испанцы обратили внимание на его действия!
Последняя ремарка Эспины в особенности четко показывает, какой «конец» он имел в виду. Он хотел, чтобы Испания усвоила урок Англии в том, как нужно обращаться с евреями, которые захватили должности и превратили испанцев в своих слуг. И урок очевиден. Есть способ освободить Испанию от евреев — простой и действенный. Убить их всех — мужчин, женщин и детей! Этот пронзительный вой геноцида раздается из труда Эспины снова и снова. Убить их за осквернение просфоры, за убийство христианского ребенка, даже за то, что они выступили против напавшего на них христианского дворянина, убить за неискреннее обращение в христианство, убить, когда они живут под именем иудеев, и тогда, когда живут под именем христиан!
Но здесь мы касаемся другой проблемы — отношения Эспины к конверсо, проблемы, призывающей к отдельной дискуссии.
О марранах
Первая часть книги Эспины — т. е. та, что следует за вступительной главой, — посвящена войне против еретиков, тем самым указывая на то, что внутренний враг представляет, по его мнению, большую проблему для Испании, чем внешние враги — мусульмане и евреи. Он отмечает четырнадцать ересей, поднявшихся в христианстве, куда он включает заблуждения Джона Уиклифа, последовавшего за ним «маленького лиса», богемского Яна Гуса и «третьей гадины», Иеронима Пражского[2549]. Некоторые из этих ересей он приписал марранам, и их «иудейскими» ересями он открывает главу, посвященную ересям в христианстве.
Но, прежде чем мы коснемся некоторых из этих «ересей», мы должны рассмотреть точку зрения Эспины на конверсо как последователей иудаизма под видом христиан. Эта точка зрения базируется в основном на толедском расследовании [pesquisa], чьи находки Эспина представляет в подробностях. Так как текст расследования не дошел до нас и большинство его «заключений» можно найти только в Fortalitium, сведения о некоторых рассматриваемых нами вопросах остаются неполными. Тем не менее то, что найдено в этих «заключениях», вкупе с тем, что мы находим в Статуте, дает нам достаточно ясное представление об обвинениях, выдвинутых против «скрытых иудеев».
Теоретическая часть этих обвинений может быть классифицирована следующими шестью пунктами: 1) вера в существование Бога и Богини; 2) вера в идолов; 3) вера в то, что звезды наделили Авраама и его наследников провидческим даром; 4) вера в то, что силы освященной просфоры могут быть использованы для антихристианских целей; 5) вера в то, что «в этой жизни ничто не важно, кроме рождения и смерти, а все остальное — суета сует»; 6) вера в прорицания и другие оккультные искусства[2550].
Мы уже подчеркнули полную невозможность приписывания иудействующим веры в идолов или в двух богов, что справедливо также в отношении пунктов 3, 4 и 5. Ни один иудей не станет приписывать источник пророчества влиянию созвездий, никакой иудей не поверит, что просфора представляет тело Христа в какой-либо форме, и никто из иудеев не может предположить, что ей присуща какая-то сила, естественная или сверхъестественная. Аналогично, взгляд на «эту жизнь» как отрицание бессмертия души, грядущего мира и воздаяния и наказания, был антииудейским, равно как и антихристианским. Что же до предсказания будущего и других оккультных искусств, то вера в них была откровенно антипророческой (и в качестве таковой фундаментально антииудейской), в то время как в некотором смысле она ближе к христианству, которое признает существование и силу демонов и их вмешательство в дела людей[2551]. Конечно, применение оккультных искусств было запрещено как христианским, так и иудейским законом, но оно встречалось реже среди иудеев, чем среди христиан во всех странах Запада, и если некоторые марраны и практиковали магию, то их могло привести к этому скорее влияние окружающей среды, т. е. христианского общества, чем современной им иудейской мысли.
Получается, что то, что объединяет все эти обвинения — или все эти еретические представления, — не имеет ничего общего ни с иудаизмом как доктриной, ни с исполнением какого-либо из его обрядов. И если бы нам не сказали, что это присуще марранам, которые якобы привержены иудейской вере, нам бы в голову не пришло, что подобные мнения имеют какое-либо отношение к иудаизму. Мы могли бы отнести некоторые из них к суевериям, распространенным среди многих людей (включая евреев), как до средневекового периода, так и на его протяжении, а некоторые — к эзотерическим кругам и к последователям Аверроэса, но не к главному направлению еврейской мысли, состоящей из фундаментальных иудейских верований. В том, что касается воззрений конверсо, то Pesquisa явно не нашла в них ничего или почти ничего еврейского.
Это также очевидно из количественного аспекта свидетельств, предложенных в Pesquisa. Так, утверждение, что марраны поклоняются идолам, было поддержано одним старохристианским свидетельством и якобы касалось одной марранской семьи. Точно так же утверждение, касающееся веры во влияние звезд на Авраама и его потомство, было основано на свидетельстве одного «старого христианина» и будто бы относилось только к одному маррану. Уверение в том, что марраны верили в оккультизм, базировалось на свидетельстве одного человека (мавра), который якобы слышал это от одного конверсо. Мы не знаем, откуда появилось свидетельство о якобы осквернении просфоры, но знаем, что речь идет об одном конверсо, или максимум об одной семье конверсо — священника(!) и его братьев[2552]. У нас нет сведений о том, на какой основе марранам приписывается вера в двух богов, но в данном случае отсутствие информации ничего не значит, потому что абсурдность такого утверждения самоочевидна. Теперь остается только вопрос о взглядах на ценность человеческой жизни, как это указано выше. И здесь мы не знаем о каких бы то ни было свидетельствах, но, в любом случае, это не могло впечатлить читателей, поэтому Гарсия изъял это из списка обвинений против конверсо.
Если теоретические обвинения этого расследования были в лучшем случае неубедительными и не заслуживающими доверия, то под обвинениями в иудаистской практике конверсо было еще меньше почвы. Мы уже коснулись трех из этих «обычаев»: идолопоклонства, осквернения просфоры и гадания (и других «порочных искусств»). Тем не менее остаются еще семь пунктов обвинения, которые действительно могут быть связаны с иудейскими обычаями и предписаниями. Из них важнейшие — обрезание, соблюдение Субботы и празднование Песаха. Поэтому мы начнем с этих трех.
2551
О связи между верованиями в магию и демонов в средневековой христианской Европе см. Lynn Thorndike,
2552
Более того, даже в отношении этого единичного случая