Именно к такому выводу пришли испано-еврейские ученые в первое десятилетие инквизиции. Вот что говорит о конверсо дон Ицхак Абарбанель:
Хотя они и их потомки приложат все усилия, чтобы быть законченными неевреями, они не сумеют достичь этой цели. Ибо народы, живущие в этих землях [где они живут], всегда будут называть их «евреями», отмечать их как «израэлитов», против их воли и облыжно обвинять их в тайном иудействовании — преступлении, за которое они платят смертью на костре.[2886]
Четырежды в своих трудах Абарбанель подчеркивает ложность обвинений в ереси, выдвинутых против «новых христиан»[2887], и утверждает, что под этим предлогом инквизиция «сожгла их тысячами». Для нашей задачи — установить факты, т. е. религиозные обычаи марранов, — нам не нужно анализировать все высказывания по этому поводу, чтобы понять полный смысл его свидетельства; мы можем решить ее, если задержимся чуть дольше на содержании цитируемого выше тезиса.
Представляя пророчество Иезекииля (20:32), Абарбанель стремится показать его справедливость для происходящего в его время[2888]. Жившие в христианском мире конверсо не просто находились под влиянием его культуры и религии и поддавались естественному процессу ассимиляции, но и сознательно и с полным желанием участвовали в этом процессе (они «прилагали все усилия», чтобы быть как их христианские соседи), более того, эти усилия ни в коем случае не были «недавними», а без устали совершались из поколения в поколение (ибо в этом процессе участвовали не только они, но и «их потомки»). А главное, окончательной целью их устремлений было достичь не только полной христианизации, но и полного ухода из еврейства (быть «законченными неевреями»), что означало также этническое смешение с неевреями до состояния полного своего исчезновения. Неудивительно, что конверсо не хотели быть обозначенными ни как «евреи» (религиозно), ни как «израэлиты» (этнически). Эти ярлыки, навешанные на них насильственно («против их воли»), легли в основу клеветнических измышлений об их «ереси»[2889].
Ицхак Абарбанель не был единственным среди еврейских авторов того времени, кто утверждал, что обвинения инквизиции против марранов ложны. И он, и другие писавшие на иврите авторы видели в марранах убежденных носителей антиеврейских обычаев и убеждений. Так, Ицхак Арама, один из светочей испано-еврейской учености конца XV в., подтверждает мысль Абарбанеля почти в тех же выражениях. Обсуждая преследования конверсо инквизицией в 80-х гг. XV в., Арама говорит о марранах:
Хотя они полностью ассимилировались в этих нациях, они не нашли там мира, ибо эти нации всегда будут поносить и оскорблять их, интриговать против них и выдвигать против них облыжные обвинения по вопросам веры. И действительно, эти нации всегда будут подозревать их как иудействующих и подвергать страшным опасностям, как это было в течение этого периода новшеств, в особенности в наше время, когда дым аутодафе поднимается к небу во всех королевствах Испании и островов моря.[2890]
Так оценивала положение преследуемых инквизицией марранов еврейская интеллектуальная элита Испании. Они считали их полностью ассимилированными и «удаленными от иудаизма, как только возможно»[2891], но ни в коем случае не представителями тайного еврейского движения, выявленного и уничтоженного инквизицией. Но еще больше, чем все оценки, характеризующие религиозное состояние марранов, говорят нам свидетельства, которые раскрывают отношение евреев к марранам во время пика инквизиторских гонений. В десятилетие, предшествовавшее их собственному изгнанию, евреи Испании были свидетелями ужасов и несчастий, которые обрушились на конверсо. Это было время, когда тысячи марранов были сожжены на кострах, подверглись заключению и пыткам, а десятки тысяч, в панике бросив свои дома, бежали из страны. Казалось бы, страшные беды марранов, их жуткие страдания, ужасающие преследования должны были вызвать сочувствие к ним со стороны евреев, «братьев по вере и расе». Однако свидетельства того времени говорят о другом.
В еврейских источниках мы находим хладнокровное убеждение, что марраны получили по заслугам, или даже открытое ликование по поводу их «падения». Подобное отношение, подобные чувства выражены не только в работах таких ученых, как Каро, Саба, Яабец и Ибн-Шуайб, но и у Ицхака Абарбанеля, чье суждение о марранах более терпимо и доброжелательно, чем у любого другого еврейского автора того времени. Такую позицию перед лицом чудовищной трагедии, даже радость по ее поводу, можно объяснить только тем, что конверсо воспринимались как подлинно обращенные из иудаизма, следовательно, как ренегаты и предатели. И действительно, упомянутые авторы безоговорочно называли марранов убежденными антагонистами еврейской веры и злейшими врагами еврейства.
Читателю-скептику, которому будет затруднительно сформировать свой взгляд на марранов (а он может быть и близким к традиционному) из-за отношения к ним части испанских евреев, можно посоветовать обратить пристальное внимание на следующее свидетельство. Двое больших ученых, Яабец и Ибн-Шуайб, пытались для оправдания радости от бедственного положения марранов освободить евреев от запрета из притчей Соломоновых: «Не радуйся, когда упадет враг твой, и да не веселится сердце твое, когда он споткнется» (Притчи 24:17). Согласно Яабецу, этот запрет относится к нееврейским врагам евреев (таким как Аман!), но не к врагам Бога — «новым христианам». О таких врагах, утверждает он, книга притчей говорит: «Когда злодеи проигрывают, это причина к радости»[2892], а Ибн-Шуайб подчеркивает, что «порочность этих людей [т. е. конверсо] в наших глазах больше, чем неевреев»[2893]. Вывод неоспорим. Такая радость из-за бедствий марранов и крайняя ненависть к ним в целом никогда не сквозили бы в писаниях этих авторов, если бы в большинстве своем, или хотя бы в заметной части, марраны были тайными евреями.
И все же надо чуть глубже копнуть точку зрения этих еврейских авторов, чтобы понять ее корни. Несомненно, они имели в виду две категории вражды: одна направлена против людей, евреев как представителей определенного народа — такая вражда встречается среди неевреев (а в крайней форме — среди таких, как Аман); другая категория — это чисто духовная вражда, ненависть к религии, к Божественному учению и, в качестве таковой, «вражда к Богу». Конверсо, сколь ассимилированными они ни выглядели, даже несмотря на их враждебность к еврейскому народу, наверняка не обвинялись в стремлении уничтожить всех евреев, «молодых и старых», как этого желал Аман, архивраг евреев во все времена. Но марранам предъявлялись обвинения в уничтожении иудаизма — комплекса верований, который мог быть принят любым народом, и с этой точки зрения они в глазах евреев были «хуже неевреев», вплоть до самого Амана, который рассматривался прежде всего как носитель «человеческой» вражды к евреям. Поэтому в марранах усматривали не просто подлинных выкрестов, которые религиозно идентифицировались с христианством, а людей, которые стремились подменить христианством иудаизм, который исповедовало еврейство. Возможно, перед глазами еврейских авторов стояли образы таких выкрестов, как Альфонсо де Вальядолид, Павел из Бургоса и Йошуа га-Лорки — известных миссионеров, чьи писания переполнены ненавистью к иудаизму. Их евреи считали проповедниками богохульства, вдохновителями всех конверсо Испании. В любом случае, с точки зрения окончательной цели — полного уничтожения иудаизма — евреи не могли видеть фундаментальной разницы между «новыми христианами» семидесятых-восьмидесятых и самыми рьяными выкрестами ранних поколений.
2886
Ицхака Абарбанель об Иезекииле 20:32; (Коммент. к поздним пророкам, Иерусалим, 1956, 520а); и см.
2887
См. выше, прим. 8, цит. Текст; комм. к Иезек. 20,32-37 (изд. 1956, стр. 520b); комм. к Исайе 43:6 (изд. 1956, стр. 206Ь).