Таким образом, именно здесь, в переходе ненависти с евреев на конверсо, и кроется главная причина острейшей борьбы, разгоревшейся между «старыми» и «новыми христианами» в Испании, с ее окончательным результатом — испанской инквизицией. Однако, чтобы понять значение этого перехода, мы должны отметить, что это не было точной заменой одной ненависти на другую. Поскольку социальные и политические требования конверсо были значительно выше, чем у евреев, а возможности преграждения им пути, в силу законов Церкви и государства, заметно меньшими, ненависть к марранам была гораздо сильнее с самого начала, и она еще быстрее росла параллельно росту их достижений. Этих наблюдений, полагаем мы, достаточно, чтобы обозначить возрастающую кривую ненависти к марранам, которая уже началась, как отмечено, на высокой ноте. Помимо этого, чтобы еще полнее ощутить эволюцию этой ненависти, мы должны обратить внимание на ее различные стадии и связанные с ними главные факторы. Эти стадии и факторы анализировались в предыдущих главах. Теперь я вкратце представлю их вместе, так чтобы мы могли получить обобщенное представление о причинах возникновения инквизиции.
1. Первым фактором является возрастающее влияние испанских городов с момента освобождения Толедо от мусульман в 1085 г. и их способность вырвать у короны специальные законы, лишающие «новых христиан» права на равенство. Начать с того, что эти законы отказывали марранам в праве занимать должности в городских владениях (1115 г.) и взлелеяли традицию дискриминации марранов, которая стала рассматриваться легальной и справедливой. Эта традиция удерживалась и оставалась доминирующей также и после середины XIV в., когда некоторые гражданские и канонические законы провозгласили конверсо равными всем другим христианам, но традиция продолжала сопротивляться воплощению этих законов в реальность социальной жизни городов. Даже тогда, когда города под королевским давлением были вынуждены признать эти законы, их сопротивление равенству конверсо продолжалось посредством серии местных мер, включая саботаж и произвольную сегрегацию, сопровождавшуюся кампанией оскорблений. Только благодаря давлению, созданному большим притоком марранов в испанское христианство (начиная с 1367 г.), марраны прорвались через стены сопротивления и с помощью королей завоевали свои первые точки опоры в старохристианском городском обществе.
2. Главным фактором, возбудившим сильное напряжение в отношениях между «старыми» и «новыми христианами», был, вне сомнения, рост экономической силы марранов. Хотя, в отличие от еврейской, марранская экономика не сосредоточивалась на двух профессиях (денежные ссуды и налоговый откуп), что всегда вызывало различные претензии, она, тем не менее, породила всевозможные жалобы по совершенно другим причинам. Когда марранская экономика расширилась во многих направлениях (таких как торговля, ремесла и свободные профессии), она гораздо глубже вовлекла разнообразные слои старохристианского населения. Увеличилось число точек соприкосновения между «старыми» и «новыми христианами», что, в свою очередь, умножило моменты трения и неизбежно повлекло за собой усиление экономической борьбы. В то же время конверсо, будучи христианскими гражданами, находились в общем в лучшем, чем евреи, положении для защиты своих прав и интересов, и таким образом они могли чаще, чем евреи, взять верх в своей экономической борьбе. Естественно, поражения «старых христиан» в подобных противостояниях усиливали их вражду к марранам, и поэтому значительно чаще, чем в случае евреев, экономические столкновения служили ужесточению отношений между «старыми христианами» и «новыми».
3. Вдобавок к растущей экономической конкуренции имело место политическое соперничество между двумя группами, сформировавшее еще один существенный источник ненависти к «новым христианам» в Испании. По различным причинам политическая проблема была значительно более острой, чем экономическая, и, соответственно, куда более раздражающей. Мы видели, что после долгой и упорной борьбы городам удалось сместить евреев с высоких постов в центральном правительстве, но они не могли закрыть доступ к этим постам марранам, которые продолжали во всевозрастающих количествах занимать эти должности. Более того, в то время как на местах евреи функционировали только как чиновники и агенты короны (прежде всего как сборщики налогов), конверсо занимали все больше и больше постов в городской администрации. Таким образом, «новые христиане», похоже, подрывали национальные позиции городских олигархий и вместе с этим их престиж и влияние на городское население.
4. Параллельно с ростом достижений конверсо в экономике и политике рос их социальный статус как в городском, так и в национальном плане. В городах немало марранов высших социальных классов сформировали сегменты городской элиты, а на уровне страны они стали неотъемлемой частью самых высоких социальных и интеллектуальных кругов. Поскольку представители этих кругов принадлежали в большинстве своем к знати и духовенству, конверсо не замедлили реализовать свои надежды на присоединение к этим сословиям. Благодаря своему богатству, образованию и связям, некоторые из них заняли места в церковной иерархии, в то время как иные вступили в браки с членами семей высшей аристократии, а многие другие — с аристократами и аристократками классом ниже. Ничто, однако, не могло так ранить и злить старохристианских плебеев всех слоев, как появление марранской знати. Возмущенные равноправием конверсо как граждан в городской сфере, они были вдвойне раздражены и переполнены завистью по поводу того, что марраны заняли место в классе, который поднимет их над массами народа. Подъем конверсо в высшие сословия безусловно повлек за собой политические последствия. В городской системе аристократы низшего класса имели больше возможностей претендовать на управленческие должности, а на национальном уровне высшая знать зачастую решала судьбы страны. Рассматривая марранов в качестве опасных соперников на политической арене, городская элита предпочитала не видеть никого из них ни на одной из ступеней высших сословий.
5. Неудачным для конверсо оказалось и то, что длительный конфликт между короной и олигархиями кастильских городов по поводу доли последних в национальной администрации достиг критической стадии в тот момент, когда сила конверсо заметно увеличилась, как политически, так и экономически. Для того чтобы обеспечить свою власть над городскими администрациями, король Хуан II склонялся назначать на ключевые позиции в них все больше и больше «новых христиан» (которым он доверял) и не давать эти должности «старым христианам» городов (к лояльности которых он никакого доверия не испытывал). Естественно, последние чувствовали себя находящимися под угрозой. Опасаясь того, что меньшинство чужаков стремится превратить свое положение визави олигархий из положения политического соперничества в положение политического превосходства, они пришли к убеждению, что если корона преуспеет в этом, то все старохристианское население окажется под пятой «новых христиан». Это мрачное предчувствие могло лишь спровоцировать возмущение и вызвать желание активного сопротивления марранской экспансии во всех областях жизни.
6. Возможность такого активного сопротивления возникла во время большого толедского мятежа в 1449 г., который выплеснул на поверхность новый источник ненависти, подспудно накапливавшейся долгое время. Мы имеем в виду антимарранское предубеждение, которое начиная с 1449 г. было усилено и развито двумя упомянутыми выше новыми теориями (тайные евреи и расизм) и поддержано в основном плебейскими массами. Высшие городские классы не приняли участия в издании Статута (по крайней мере в какой-то формальной или общественной форме). Однако то, что они одобрили это городское законодательство и сочли его весьма ценным для своей власти, видно по их борьбе с Альваро де Луной за продолжение его существования как закона. Таким образом, все классы городских «старых христиан» оказались представлены в антимарранском фронте.